Верняев: Сделаем все, чтобы не завершить эту Олимпиаду без медалей

Недавно украинский гимнаст Олег Верняев боролся за медаль в личном многоборье на Олимпийских играх 2024. Он шел в тройке лидеров к предпоследнему снаряду, однако не смог удержаться на медальном месте и оказался на 8-й строчке.

В разговоре со СМИ Верняев рассказал о том, чем Олимпиада в Париже отличается от других, о целях на ОИ-2024, и о допинг-процессе и его последствиях для Олега.

— Как чувствуете себя после финала?

— Все хорошо, тренируемся, соревнуемся, готовимся. Это спорт, не всегда получается побеждать, но, как говорится, мы делаем все, что можем, выкладываемся по полной. В финале была такая близкая борьба, чуть-чуть не хватило. Если честно, англичане нас в квалификации обошли, но я говорил, что американцы более сложные соперники, потому что они в квалификации очень много ошибок совершили. И так получилось, что они неплохо прошли и стали третьими.

Фото: Getty Images

По поводу многоборий, Илья был очень близко, о судействе я не люблю общаться, если они и находят какие-то минусы, значит они есть, над этим тоже нужно работать. Как мы в зале работаем, так и судьи должны работать. В принципе, у нас еще отдельные приборы и здесь больше шансов на медали, потому что у нас есть 6 финалов, будем бороться. У нас у всех ребят есть шансы, все уже с медалями. Сделаем все, чтобы не завершить Олимпиаду без медалей для гимнастики.

— Вы уже бывали на Олимпиадах в других странах, чем эта особенная во Франции?

— Честно, мне кажется, здесь самые красивые медали. Это тоже мотивирует, чтобы больше выкладываться, чтобы выиграть эту медаль. А по поводу деревни, залов, оно так шаблонно, все происходящее здесь все одинаковое, но с некоторыми нюансами, все по-разному делают. Чтобы очень плохо было — не могу сказать, всегда что-то кому-то нравится, кому-то нет.

Фото: Getty Images

— Что вам нравится?

— Мне нравится атмосфера в зале. Я знаю, что французы любят гимнастику и они так эмоциональны, нет тишины в зале, это очень прикольно и важно для спортсменов. Когда ты соревнуешься — присутствует шум, гул в зале, это очень классно. Если сравнивать с Токио, там никого не было, то было сложно тягаться, а здесь классно, здесь люди живые.

Если честно, я впервые вижу, чтобы столько звезд приезжало на соревнование, вы сами видите: Том Круз, Зинедин Зидан, Леди Гага, Снуп Догг приходил на гимнастов. Я понимаю, что они все приходят на американских девушек посмотреть, поддержать своих, но это круто.

— Есть разница, как выступать, когда такие люди в зале?

— Для меня нет. У меня есть своя мотивация. Я вам скажу, когда ты соперничаешь, ты не видишь, кто там на трибунах. Это уже потом, по фото/видео. У нас мотивация своя — выступать за свою страну, представлять ее. Будет Снуп Догг смотреть или не будет, от этого желание выиграть медаль не будет меньше.

Фото: Getty Images

— Хотел бы важную тему для вас поднять — этой Олимпиады могло и не быть для вас. Между ОИ у вас был такой большой допинговый процесс, как мне один человек сказал, что лозунг нашего Volia Space — Воля к победе, что вы сражались за то, чтобы быть здесь, чтобы представлять Украину на самом высоком уровне. Были, вероятно, ситуации, когда опускались руки, понимаю, не все поддержали. Расскажите, как вы вообще смотрите на то, что вы здесь, что вам удалось пройти?

— Скажу так, конечно многие отвернулись, многие не хотели помогать, но, слава Богу, что были люди, которые появились, помогли. Спасибо всем, кто был со мной рядом. Эта Олимпиада не только моя, это наша общая, я делаю это не только для себя, но и для страны и тех, кто поддержал, спасибо вам большое.

Знаю, что не всем нравилось, что я вернулся. Было сложно, скажу так, потому что выдержать эмоционально не так уж просто, но моя совесть была чистой, потому что я знал, что ничего не принимал. Я надеялся, что я смогу это доказать и, в итоге, мы пришли к тому, что я доказал. Мне сказали, что все нормально, можешь возвращаться.

После этого у меня было 7 месяцев, чтобы подготовиться к лицензионному Чемпионату мира. А ведь вы сами понимаете, перерыв большой, вес лишний, был очень экстремальный период, сложно было. Я вернулся, начал тренироваться, потом одна травма, я вылетел еще на месяц. Шаг за шагом я восстанавливался, ЧМ в том году был очень тяжел для меня, потому что я был не в форме. Многие сразу сказали, что не нужно меня брать в команду, нужно выгонять, я все это помню, кто говорил.

Фото: Getty Images

Но для меня все это было неинтересно, я знал, что мне просто нужно время, я вернусь и наберу свою форму. И вот чемпионат Европы был уже немного веселее, мы и командой выиграли, я в многоборье серебро завоевал. Сейчас на ОИ я делаю все, что могу, в финалах мы работаем, боремся за медали. Я делаю все, что могу, чтобы доказать, что я все еще в строю.

— Насколько я понимаю, вы уже сказали, что это повлияло на вашу нынешнюю форму и то, что вы пропустили. В момент, когда шел процесс этой борьбы, тренировались как?

— Я не тренировался вообще. Нельзя было.

— Запретили тренироваться?

— Пока отстранение, ты не можешь тренироваться.

— А как это проверяется?

— Ну, вы же знаете, добрых людей много. Я пытался поступать так, как прописано в правилах. Только помню 14 марта, пришло сообщение мне, и я сразу в этот день поехал тренироваться. Даже не помню, где я был.

— Вам нельзя было в зал заходить, тренироваться вообще?

— Ну, в фитнес-зал можно было ходить, но было не до этого, было сложно морально делать. Я уже просто ждал того момента, когда да или нет.

Фото: Getty Images

— В какой момент вы решили, что будете биться до конца и так просто не сдадитесь? Ведь, думаю, были такие мысли, когда серьезные люди не помогли, что уже карьера подходит к концу, 30 уже, на пик можно уже не вернуться.

— Мысли такие были, но я знал, что буду ждать до последнего, пока не будет конечного результата. Я все же надеялся на справедливость. В этот момент сложно разумно оценивать, что происходит, потому что это сложная ситуация. Но я для себя решил, что если все нормально, я при любом раскладе возвращаюсь и сделаю все, что смогу. Попробую вернуться в форму, а там уж как будет. Слава Богу, что сейчас все так выходит. Вижу цель — не вижу препятствий, вот и все, просто идешь вперед.

— Рядом с вами молодые ребята-спортсмены — Стельмах, Чепурный, Ковтун, Радивилов. Расскажите о новом поколении спортивной гимнастики Украины, чем они особенны по сравнению с теми, кто был раньше?

— Да я не знаю, чем особенные. Все особенные, кто на Олимпийских играх. Это лучшие пять спортсменов твоей страны. Знаете, мне очень интересна такая ситуация: мы проходили Кубки мира в начале года и они были лицензионные, там отбирались индивидуалисты на ОИ. Мы все отобравшиеся, мы отсеивались, боролись за медали, выполняли программы, а оставшиеся, они имели свою миссию.

Фото: Getty Images

Были 4 Кубка мира и по трем лучшим результатам на каждом приборе два лучших спортсмена попадали на Олимпиаду. В Баку был третий Кубок мира и я помню, мы уже сразились, там перекладина последний прибор и Тэй Пейц выходит из зала, ждет результатов. У них там вся команда в ноутбуках, телефонах, что-то считают, потому что это один этап, там нужно тоже все просчитать. И я так посмотрел, что-то считают, он вернулся, и я слышу там такой крик на весь зал, я оборачиваюсь, а парень просто плачет, команда радуется.

Ты смотришь и понимаешь, насколько это важно для людей. Просто попасть на ОИ, потому что для спортсмена это самое важное событие в жизни. И, когда у нас бывает, что кто борется за медали, кто не может, когда ты слышишь, что говорят, что кто-то туристом едет, так стыдно за людей. Я знаю такие случаи.

Попасть на ОИ это уже вау, я веду к тому, что у нас команда очень сильная в плане того, что мы не просто отобрались на Олимпиаду, а все конкурируют за финал, медали. Только Радомир не отобрался в личные финалы. У него была такая особая командная миссия — быть первым забойщиком. Это вроде бы очень просто, но одновременно сложно, потому что как первый подходит, так вся команда и работает.

Поэтому я считаю, что все справились, но нужно делать выводы после завершения Олимпиады и тогда понимать, что нужно менять программы, поднимать сложность. Ибо, как мы видим, сложность многое решает. У нас говорят, когда до ОИ остается 3-4 месяца, что мы уже начали готовиться, но это не так. Мы уже готовимся к следующей Олимпиаде, потому что на подготовку не хватит 3,4,5 месяцев — нужно год, 3, 5 или 10.

Фото: Getty Images

Поэтому уже нужно думать о следующих играх. Но, слава Богу, у нас есть еще финалы, есть еще о чем здесь думать. Но у нас каждые 4 года меняются программы и системы оценивания, поэтому нужно их полностью изучить, чтобы начинать уже переходить на новый цикл. Это очень важно, ребята — топ-5 гимнастов Украины.

— Я правильно понял, система оценивания каждые 4 года меняется, поэтому нужно менять программы?

— Да, она может очень измениться. В качестве примера после Рио изменились правила. Если брать мой стиль на брусьях, то у меня ничего не изменилось, а вот американец, который был вторым, у него выпало 4 из 10 элементов, поэтому ему нужно менять половину программы.

Если мы берем следующий цикл, то у нас сейчас 10 элементов, а будет 8. На свободных упражнениях нужно завершать только двойным сальто. Ну, это такие нюансы. Те ребята, которым сейчас по 18 лет и не отобрались на ОИ, они уже работают и нарабатывают программу на следующий цикл.

— Зачем меняют эти программы, чтобы этот вид спорта прогрессировал или просто так?

— Да, я думаю, что некоторые изменения делаются, чтобы изменить направление работающих спортсменов. Был период, когда многие спортсмены совершали на перекладине много перелетов, затем раз, и некоторые перелеты срезали, поэтому пришлось переходить в другой стиль. И они просто, когда один-два делают какой-то элемент, его поднимают в сложности, и через полгода сотни людей его делают.

Поэтому они понимают, что можно сложность снижать, а в чем-то другом добавлять. Здесь да, что-то усложняют, что-то делают так, чтобы вид спорта был красивее. Иногда изменения неприятны для спортсменов, потому что неудобно выполнять, а иногда так нужно.

— У вас была разная подготовка к Олимпиаде. Уровень сложности, который вы демонстрируете, кто его выбирает, вы, тренер или вместе? Как вы чувствовали, что это выполню, а здесь лучше не лезть?

— Это все зависит от тандема спортсмена с тренером, у всех лично. Если брать командные соревнования, то наши тренеры собрались, проанализировали, что на каком-нибудь приборе можно взять что-нибудь послабее, но стабильное. Здесь такой анализ, нужно понять, где лучше рисковать, а где нет. Так, на командный финал выставляют тренеры, а на индивидуальный ты сам за себя выступаешь, все зависит от спортсмена и тренера.

Если брать вчерашние многоборья, то в комнату ко мне тренер заходит, говорит: «Ну что ты? Убавлять смысла нет, думаю», а я такой: «Нет-нет, я думаю наоборот добавить на кольцах, перекладине, потому что нужно рисковать, идти ва-банк, потому что это от нас зависит». А понимать, сделаешь ты это или нет, невозможно.

Фото: Getty Images

Это спорт, невозможно предсказать, если сможешь, если готов, то можешь рискнуть и совершить, если нет, то нет. Но бывает так, что ты готов, но не можешь справиться, потому что очень сложно, это Олимпийские игры. А бывает, не готов, но выступаешь лучше.

Если взять вчерашний финал многоборья, два фаворита слетели. Один японец, олимпийский чемпион Токио, остался вне топ-3, а китаец, с невероятным запасом выигравший квалификацию, ошибся тоже и стал третьим. А 18-летний японец прошел всю свою программу и победил, это очень непредсказуемо.

— Я понимаю, что трудно загадывать что-то в таком конкурентном спорте, но все равно, мысленно планы есть на следующую Олимпиаду?

— Давайте завершим эту и посмотрим. Все будет зависеть от смены программы. Я себя чувствую сейчас неплохо, я доволен тем, как все проходит. Я набираю форму и если смогу перестроиться на новую программу, то все возможно. Возраст только в голове.