Лузан: Я чувствовала, говорила Насте, что мы можем удивить финишем и так получилось
Украинские гребницы Людмила Лузан и Анастасия Рыбачок получили серебряную медаль в каноэ-двойке на дистанции 500 метров на Олимпийских играх 2024 года .
После выступления девушки пообщались со СМИ о гонке и эмоциях.
— Девушки, это был крутой финиш, но чувствовали, что так много проигрывали на половине дистанции?
— Лузан: Чувствовали. Мы изначально договорились, что мы ни на кого не смотрим и делаем свою работу. Если все уезжают, мы не лидеры, мы все равно выполняем свою работу и от 200 м идем на финиш и отдаем все, что у нас есть. Так и вышло. Действительно, после 200 м я чувствовала, что с каждым гребком мы сближаемся и сближаемся. Я не понимала, что происходит и это невероятные эмоции, что мы завоевали эту медаль. Снова подтвердили свое серебро на вторых Олимпийских играх, не верится, честно.
— Уже когда приближались к финишу, чувствовали, что обходите другие экипажи?
— Лузан: Чувствовали. Но все равно держали голову вниз, гребли и отдавали все. Это невероятно, мы до сих пор не верим, что нам это удалось.
— Рыбачок: Мы всегда знаем, что последние 200 м все экипажи терпят на зубах, выгребают, как могут, наша вторая половина — наша фишка. Мы наоборот можем слегка пройти первую, а во вторую максимально добавляем и это работает до сих пор. Мы пользуемся этим.
— У вас была, мне кажется, самая большая интенсивность во второй половине, казалось, что еще 50 м и китаянки будут позади.
— Рыбачок: А мы много проиграли?
– Нет, результаты очень плотные. К тому же с Канадой у вас был фотофиниш, то есть серебро и бронза определялись на фотофинише.
— Рыбачок: Я хочу посмотреть.
– А вы не видели, что у вас фотофиниш?
— Рыбачок: Нет. Мы вообще не видели.
— Лузан: Мы просто сошли с дистанции, стали и даже не верили, я подумала, что я снова сплю.
— У канадок вы выиграли 0,06, а китаянкам уступили 1,49.
— Лузан: Ну, мы им меньше проиграли, чем в Токио.
— Рыбачок: Но, знаете, примером берёт то, что меня год не было. Люда три года без перерывов работала, в Украине война и, мне кажется, мы сделали максимально.
— Лузан: Мы сделали все, что могли, мы оставили себя полностью на этой дистанции.
— Рыбачок: У нас такая поддержка, кричат трибуны, дома родные и близкие болеют, тренеры трясутся, мужчина с ума сходит на трибунах, ребенок болеет…
— Это все видели. Для вас, по ощущениям и эмоциям, какое отличие от того, что было в Токио?
— Лузан: Совсем все по-разному.
— Рыбачок: Если честно, сейчас больше эмоций, хочется от этого плакать. Это вторая Олимпиада. Меня посадили в эту двойку после декрета с расчетом на то, что будут медали. И так хотелось всем доказать, что это сделали не зря, что в меня поверила напарница, тренеры и муж с родителями, для меня эта медаль на вес золота. Наши защитники, моему мужу пишут волнующиеся за нас знакомые с фронта, болеют, это не может нас не мотивировать. Это придает нам невероятную силу.
– Лузан: Мы когда ехали в Токио, тогда была еще такая детская мечта – Олимпиада. Мы были так наивны, хотим победы на этих соревнованиях. Сейчас мы действительно ощущали большую ответственность перед нашей страной, нашими защитниками. Нам хотелось лучше выступить, чтобы поднять флаг. Конечно, хотелось, чтобы раздался гимн, но хочется, чтобы об Украине говорили, что мы непоколебимы, сильны, мы боремся и при любых условиях мы будем доказывать, что Украина есть и всегда будет. Действительно, эта медаль очень важна для нас, нашей страны и мы невероятно счастливы.
— Рыбачок: Нашу двойку запомнят на всю жизнь после второй Олимпиады. Мы бьем рекорды.
— На одиночку сил хватит?
— Рыбачок: Знаете, я думаю, что в одиночку мы пойдем более сконцентрированы, потому что уже есть медаль и не будет такого волнения, как раньше. Мы пойдем как серебряные призерки Олимпиады и сделаем все, что в наших силах.
— Вы словно набирали обороты с первого заезда.
— Лузан: Да, мы так спокойно, не хотели привлекать внимание и думаем, ну все, на финал мы соберемся и отдадим все силы.
— Рыбачок: Мы выходили из воды, а нам тренер говорит: "Молодцы, не привлекайте внимание, пусть вообще не думают о вас".
— Лузан: Мы не переживали, шутили, настраивались, мы знали, что все, что от нас зависело, мы сделали на подготовке. И сейчас нужно максимум выйти и отдать дистанцию: раз и все. Так и вышло.
– Ваш финиш – это как в фильмах, когда все в напряжении до последнего момента.
— Рыбачок: Это наша фишка. На самом деле, мы в себе не сомневались, что мы отдадим все силы. Мы даже думали о том, что может быть 4-5 место, но мы отдадим все силы, мы будем перед собой чисты и не будет такого, что где-то недоработали, чего-то не хватило. Вышло так, что мы сверхмаксимально отработали на финише.
— Лузан: Я даже чувствовала, говорила Насте, что мы можем удивить финишем и так получилось.
— Рыбачок: Я вам говорю, человек-экстрасенс.
— Перед стартом полуфинала заметил, что вы улыбнулись вроде бы вы что-то знали?
— Лузан: Нет. Знаете, я просто была спокойна, потому что я знала, что это дистанция, как разминочная, мы пройдем, свою работу сделаем и с удовольствием будем ждать финала. Поэтому у меня было спокойствие, уверенность в нас, не сомневалась совсем.
— Рыбачок: У нас задача на полуфинал было попасть в финал.
— Что вы делаете в период между полуфиналом и финалом?
— Рыбачок: Отдыхаем. Настраиваем друг друга, подбадриваем, думаем, какие преимущества у нас есть, что нужно делать, что нет, общаемся. Нет какой-то напряженной обстановки.
— Лузан: Мы не жмем друг на друга, наоборот, хочется с каждого снять напряжение.
— Рыбачок: Да, чтобы свободнее выйти на старт. Ибо знаете, когда начинаешь волноваться, трясет, ты уже не собираешься с мыслями и силами, чтобы выйти и показать максимум. Мы себя расслабляем.
— Лузан: Делаем то, что делать.
— Людмила, у вас подвеска с олимпийскими кольцами, давно она у вас появилась?
— Лузан: Это мне подарили на день рождения.
— В этом году?
— Лузан: Да.
— То есть, к счастью?
— Лузан: Да, я очень люблю ее.
— По поводу отношения на этих Играх? Говорили заклеить что-нибудь на лодке, еще какие-то нюансы, объясните?
— Лузан: Мы не знали, что такие правила были еще задолго, что нельзя писать ничего, кроме своей страны. То есть, ни под каким ударением, кто я и откуда, просто можно написать "из Украины". И мы уже с пониманием отнеслись, конечно, мы расстроились, что так. Никто этого не ожидал, но если такие правила и они были уже давно, мы уже на этот момент ничего не изменим.
— Рыбачок: В принципе, это моя единственная лодка, которую я сюда привезла. У меня нет ни дополнительной, ни запасной, но спасибо напарнице, она взяла столько всего, что на всю сборную хватит.
– А сколько всего?
— Лузан: Я привезла сюда две лодки и одну мне привезла фирма как раз на дистанцию и мы смогли заменить, попробовать.
– Как вам в лодке Люди?
— Рыбачок: Если формально, у нас одинаковые лодки, одинаковые размеры, модель, мы с ней гоняем на идентичных лодках. А если говорить о том, что я села в лодку, в которой она взяла медаль, то я тогда об этом не думала. Я уже потом поняла: "Блин, она отдала мне лодку, в которой в Токио гоняла". Как говорится, если наше, то заберем. Независимо от лодки или чего-то еще, мы готовились, мы показали.