Коженкова: Пока я остаюсь в спорте
Олимпийская чемпионка Лондона-2012 в академической гребле Анастасия Коженкова ответила на вопросы журналистов перед началом Игр-2024, которые состоятся в Париже. Слова 38-летней украинки передает корреспондент Чемпиона Максим Розенко.
— Когда было сложнее: когда вы впервые ехали за наградой или сейчас, когда у вас уже есть медаль?
— Всегда сложно, потому что каждый раз все по-новому: новый состав, новая подготовка, новые тренеры... Тем более, что сейчас вообще очень сложно, ведь все родственники дома, некоторые на оккупированных территориях, поэтому ты постоянно на связи и в таком стрессе находишься, что должен владеть собой прежде всего и понимать, ради кого ты работаешь.
— "Нагоняй" молодым партнершам по команде не устраиваете?
— Нет, у нас все слаженно, все хорошо. Мы друг друга поддерживаем. Да, иногда бывает, что я своим авторитетом могу "задавить". Но понимаю, что этого делать нельзя, потому что мы все живые люди. У каждого есть свой характер, свои сложности. Мы стараемся, если возникают какие-то споры на воде или где-то еще, то обсуждаем на берегу — так, чтобы для каждой все было понятно. Но все-таки, если я чувствую, что понимаю, что надо вот так, то пытаюсь донести эту информацию до девочек. Если они согласны, тогда хорошо. Если нет, говорю: ладно, сделаем как вы хотите. И на этом все.
— Последние результаты у вас были хорошие. Но когда вы ехали четверкой на "золотые" игры в Лондон, то были одними из главных фавориток вместе с Германией.
— Тогда все было иначе. Мы выигрывали абсолютно все. И когда мы ехали на Олимпийские игры, был один тренер, он сейчас не работает. Он сказал, что пять раз был чемпионом мира, но у него нет ни одной олимпийской медали. И он сказал, что лучше у нас пусть будет эта олимпийская медаль вместо всех остальных. Поэтому да, это спорт, мы все работаем ради этого. Конечно, хотим, стараемся, но будет видно.
— Вы — мама. Как вы сочетаете спорт с воспитанием ребенка?
— Этот год вообще был очень сложным. Когда началась война, я вообще целый год брала везде ребенка с собой. А потом он сказал: мама, ты можешь ехать куда хочешь, но я из дома ни ногой. Поэтому меня отпустили в такое свободное плавание, чтобы я могла осуществить свою мечту, даже нашу семейную мечту. Мой муж — тренер, он понимает, что мне очень сложно и пытается поддерживать. Но у нас была такая договоренность, что в этом году мы стараемся больше внимания уделить сыну, чтобы подтянуть учебу. Ибо первый год войны был ужас: ребенок не хотел учиться, вообще ничего не хотел. Хочется, чтобы у него было какое-нибудь детство, учеба и будущее.
— Сколько ему лет?
– Будет одиннадцать.
— Кто ваши основные конкуренты на турнире, к кому вы присматриваетесь? Какая будет тактика, стратегия?
— Тактики или стратегии совсем нет, потому что это канал, там ветер, свои особенности. Будет видно вообще, какие будут погодные условия — это во-первых. Во-вторых, все команды очень сильные. Сейчас как никогда мощная конкуренция. Я немного переживаю за Нидерланды, Великобританию и США. Они более таинственны вместе с Китаем. Всех остальных я более или менее понимаю, кто на каком уровне, но будет видно.
— Эти каналы в Париже легче, чем было в Токио или Рио?
— Когда мы соревновались в Рио, там была очень большая волна, она шла морская. В Токио у всех были более-менее одинаковые условия. В Париже я еще не выступала. Я должна была ехать выступать как-то в другом месте во Франции, но так вышло, что я получила травму и никуда не поехала. Тогда был олимпийский отбор в Рио, но вышло, что я никуда не поехала.
— Есть ли планы на будущее после этой Олимпиады?
— Пока я остаюсь в спорте. Сейчас Олимпийские игры — это самое важное, а дальше время покажет, как оно будет.