Рыбачок и Лузан: Было такое мнение, чтобы вообще не выходить выступать
Украинские каноистки Анастасия Рыбачок и Людмила Лузан прокомментировали завоевание "серебра" в каноэ-двойке на Олимпийских играх 2024 года в Париже. Слова спортсменок передает корреспондент Чемпиона Александр Гливинский.
— Девушки, у вас "серебро" уже второй раз подряд на Олимпиаде - это невероятно! Видно, что эмоции держат вас до сих пор…
— Лузан: Мы очень счастливы, что нам удалось, мы работали для этой медали, выложились на все 100, отдали себя полностью в этой гонке, поэтому эти медали на руках очень ценны в это время, когда идет война. Мы готовились, несмотря ни на что, благодаря нашим защитникам, которые нас защищают, воюют, поддерживают нас. Мы счастливы, что нам удалось завоевать эту медаль для нашей страны.
— Анастасия, вы вернулись после трехлетней паузы, за этот период многое изменилось: вы вышли замуж, сменили фамилию, родили ребенка, вышли из декретного отпуска. Как эта награда воспринимается вами после стольких событий?
— Рыбачок: Когда мы вчера вышли на награждение, Люда говорит: "Все как-то так быстро прошло мы даже не успели ничего понять". Первая Олимпиада ценна тем, что это были действительно первые впечатления, первые медали такого сорта. Это уже вторая наша медаль, но для нас она стоит того, что мы получили ее во время войны, за год работы, которую мы проделали в двойке. Возможно, даже меньше, где-то 3 месяца мы выполняли работу в двойке, пока над нами летали ракеты, выли тревоги, сбивали над нами эти шахеды, но это действительно стоило того, чтобы, несмотря ни на что, тренироваться.
— Я заметил, что перед стартом полуфинала у Вас, Людмила, был такой хитрый взгляд – это действительно внутреннее спокойствие, или вы чувствовали, что сегодня все удастся?
Лузан: Конечно, я чувствовала. Я верила в наши силы, мы понимали, на что мы готовы, как мы чувствуем лодку, готовы к любой погоде, потому что мы уже проходили очень разные гонки, обстоятельства: волны, ветер. В нашем спорте многое зависит от погоды, потому что мы гребли с правой стороны, а если дует левый ветер, то нам сложнее, а девушкам, гребли с левой стороны, ветер помогает. То есть мы были готовы ко всему, погода была соответствующая, нам она была по душе. Скажем, мне даже нравится, когда есть волны. Это – кайф, я ловлю этот адреналин, многие этого не любят, а мне – наоборот. Я даже перед стартом Насте говорю: "Сейчас будет очень круто, весело, будем делать шоу".
— Настя, вы говорили, что перед финалом у вас было положительное настроение, вы друг другу какие-то веселые истории рассказывали или шутили?
— Да нам только дай повод с чего-то посмеяться. Мы считаем, что лучше посмеяться, подбадривать, шутить, чем зацикливаться на гонке, накручивать себя и уже под большой психологической нагрузкой выходить на воду и бороться за медали. Это сложно, потому что это сбивает с гонки, выходишь на старт, и у тебя дрожат руки, ты уже понимаешь, что у тебя нет сил даже справиться со стартом, не то чтобы пройти дистанцию. Поэтому мы уже не в первый раз относимся к ответственному старту с легкостью. Мне очень нравится, что мы умеем друг другу помочь, ободрить, успокоить.
— Лузан: У нас – совместная работа, мы в одной лодке, мы готовились. Мы выходим на старт, чтобы выполнить свою работу, нам не нужны эти излишние волнения. Мы знаем, что мы стартовали, отпустили все и гребем к тому финишу изо всех сил, со всей выкладкой, и, как договорились, выполняем свою работу.
— Собственно, это лучше, когда умеешь отвлечься от психологического давления, но этого трудно достичь. Три года назад, как вы сказали, вы реализовали свою детскую мечту. Три года назад вы были другими или тоже умели отвлечься от давления?
— Лузан: Думаю, умели.
— Рыбачок: На 100 процентов! Я вспомнила перед вчерашним стартом, когда мы начинали финал в Токио, и там, возможно, я даже спокойнее выходила на старт. Но тут меня как-то подбадривало то, что Люда была уверена, что мы все правильно сделаем, все пройдем и не будем перенапрягаться психологически, сделаем свою работу и все.
— Многие заметил, что после старта в финале вы, казалось бы, отстали. Однако, на самом деле, все было совсем по-другому: вы просто решили, как именно будете грести, не правда ли?
— Лузан: Мы не можем сказать, что у нас по плану было отстать или что-нибудь такое. Мы стартовали со всеми и просто перешли на свою работу и так вышло, что мы оказались, мне кажется, последними. Но это совсем не повлияло на нашу работу, что очень круто. Мы все равно работали, шли эту дистанцию, пересекли отметку 200 м и пошли в мощный финиш: все, как мы хотели, мы сделали. И уже после финиша мы поняли, что все сложилось, мы сделали, эта медаль наша!
— Рыбачок: Я очень горжусь нами, потому что мы гребли и только видели корма соперниц и все.
— Лузан: А Настя еще сидит на втором номере, так что ей казалось, что мы очень далеко.
— Рыбачок: Такое впечатление, что соперники нам "везут" корпуса отставания. В такой момент очень трудно собраться с мыслями, сохранять физическую и моральную концентрацию, добавить на финиш и понять, что мы можем еще что-нибудь сделать. Но, как оказалось, мы многое можем.
— Так что соперницы впереди вас не сбивало?
— Лузан: Нет, это совсем не сбивает, потому что это дистанция 500 м. Вот на 200 м там "старт - финиш": можно ничего не успеть понять, как ты уже все сделал. А на 500 м можно со старта уехать, до 200 м быть первым, а затем приехать последним. Тактика работает, когда на финиш добавляешь, а уже согласно этому и результат.
— Когда финишировали, сразу поняли, что вы по крайней мере в тройке?
Лузан: В тройке да, но я сначала подумала, что мы, пожалуй, третьи. Потому что мы с канадками были совсем рядом и финишной линии не видели. Это уже на телеэкране можно было разглядеть. Итак, когда мы увидели на табло, что мы вторые, тогда мы обнаружили свои эмоции, которые просто зашкаливали.
— Рыбачок: Знаете, первые эмоции были не то, что "вау, мы вторые", а "опять, мы вторые".
— Лузан: Да, это очень важно, ведь в минувшую Олимпиаду мы тоже были вторыми. Конечно, китаянки - достойные конкурентки, хотелось бы их победить, но мы достойно прошли эту дистанцию и "серебро" для нас - очень ценная награда.
— Я так понимаю, вы были бы рады и "бронзе"?
— Лузан: Да, были бы рады, но "серебро" - точно лучше "бронзы"!
— Рыбачок: С прошлого года произошло немало стартов и многие экипажи "выехали" вперед. Нас удивили канадки, впервые сели в двойку после Токио, также испанки, венгры разные сели, севшие вместе полячки тоже очень сильные. Многие экипажи "выехали" и мы уже не были уверены, что сможем финишировать третьими или другими. Осознавали, что конкуренция растет и следует с уважением относиться к каждому сопернику. Нашей задачей было выложиться, а там будет как будет. Мы уже были готовы к четвертому и пятому месту.
— Лузан: Мы знали, что может быть любой вариант и нашей задачей было сделать свою работу и посмотреть, на что мы способны. Вышло так, что мы достойны этого "серебра", поэтому мы очень счастливы.
— Что касается китаянок, учитывая, что они на приличной дистанции от всех остальных, как их вообще догнать?
— Рыбачок: Как рассказали нам знакомые тренеры, которые с ними работали, они даже не спят. Китаянки очень много работают, много в себя вкладывают, у них очень серьезный и сложный национальный отбор. Я даже не знаю, в каких условиях они работают, как они все это делают, но я их уважаю, как соперниц и уважаю их работу, несмотря на то, что в двойке они нас победы. Я довольна, что мы понемногу хотя бы догоняем этих соперниц.
— Лузан: Но я уверена, что их тоже можно победить. Всё возможно.
— Рыбачок: Будем тоже не спать, работать.
— Планируете или знаете, что будете вместе работать, чтобы выступить на Олимпиаде в Лос-Анджелесе? Или еще рано об этом говорить?
Лузан: Я думаю, еще рано, конечно, в глубине души мы хотим, но для начала нужно отдохнуть, переварить это все, понять, чего мы хотим, а дальше постепенно начинать.
— Кто его знает, может, кто-то другой замуж выйдет, родит ребенка.
— Лузан: (смеется) А кто его знает, увидим.
— Рыбачок: Четыре года это уже больше трех. Потому что через три года я уже успела выйти замуж, родить. Так Люда может успеет, как сегодня тренер сказал: "Сразу тройню родит и все".
— Настю, насколько Вас разозлило, а, возможно, мотивировало то, что запретили использовать Вашу лодку с надписью "I am Ukrainian"?
— Рыбачок: Если честно, было такое мнение, чтобы вообще не выходить выступать. Мне сказали: "Или бери другую лодку, или, вообще, не выходи". Мне уже было все равно, но Николай Иванович Мацапур сказал: "Выйди, попробуй, дадим тебе другую лодку, может будет так же все нормально". Люда с радостью мне отдала свою лодку вторую, они идентичны, такая же модель, вес, поэтому проблем не было.
— Лузан: Хорошо, что так сложилось, что были лодки.
— Вы чувствовали себя комфортно в нем?
— Рыбачок: Да.
— Я слушал комментарий Юрия Чербана, он говорил об этом и сказал, что это, как одеть чистую майку друга – будто классная, но не твоя. Так ли это?
— Рыбачок: Нет, это Олимпийские игры, ту не нужно обращать внимание, чья она, сколько ее носили, или что она претерпела. Тебе дали, используй этот шанс, можешь ее еще раз надеть, хоть грязную.
— Вы в одном номере живете?
— Лузан: Да.
— Как здесь было жить? Говорили, что без кондиционеров было очень жарко. Однако организаторы объясняли, что так специально сделанное здание на 40 процентов меньше углерода в стенах, что нужно закрывать жалюзи, чтобы сохранять прохладу. Как было на самом деле?
— Лузан: Не хочется жаловаться, но первые дни было жарко, особенно именно в первый ден. Потом стало немного холоднее, мы привыкли, нам уже нравилось.
— Рыбачок: У нас всегда открытый балкон, ветерок гуляет.
— Ночью оно всегда лучше с открытым балконом…
— Лузан: Ну да, нам еще повезло, потому что была не солнечная сторона. Но в первый день было невероятно жарко, а потом уже привыкли, не было такого, что жара нас съедала.
— Вентилятор часто включали?
— Лузан: Первый день и ночь включали, а потом почти не использовали.
— Я поднимал матрас, там на самом деле все из картона сложено. Эти кровати надежны? Не было ощущения, что оно может развалиться?
— Рыбачок: Посмотрите соцсети других, там вообще…
— Лузан: Да, мы видели в интернете видео, где десять человек прыгало на этой кровати и оно выдерживало.
— Вам комфортно было спать на тех кроватях?
— Рыбачок: Ну матрас немного жесткий, но мне было окей.
— Лузан: Мне тоже было комфортно. Мы были в Конча-Заспе на собрании, там так похожи по размеру кровати, поэтому почти ничего не изменилось.
— Рыбачок: Грех жаловаться.
— Что касается гонки 200 м – слишком много было отдано положительным эмоциям в двойке? Повлияло ли это? Все ли это уровень конкуренции? Хотя это тоже дистанция, на которой вы получали "бронзу" в Токио, Людо.
— Лузан: Конечно, это тоже моя любимая дистанция и сейчас у меня не очень положительные ощущения, что не все сложилось так, как хотела. К сожалению, не удалось на этой дистанции сделать свой максимум, добиться того, к чему стремилась. Но я счастлива, что у нас есть медаль на 500 м, в двойке мы сделали невероятно много и я благодарю Анастасию за то, что мы смогли осуществить это невероятное для нас: мы сами до конца не ожидали, что удастся, поэтому очень ценим эту медаль . А относительно 200 м, к сожалению, у меня была травма, проявившая себя и на этих Олимпийских играх. Я не смогла совершить тот старт, ту работу, которую я отрабатывала на последнем сборе. Я чувствовала себя на этой дистанции очень хорошо, мы проходили модельные 200 м и, не выкладываясь в полную силу, я чувствовала, что могу добавить, но, к сожалению… Не хочу искать себе оправданий, я сделала все, что могла, но сегодня да.
— Рыбачок: Вот вам другая сторона медали, во что нам вылилось "серебро": у человека травма. Мое выступление также не порадовало, потому что очень уставшие после вчерашнего дня, никакие массажисты не помогут нам восстановиться.
— Лузан: Но, вы видели наш финиш в двойке на заключительных 200 м – это были эти наши 200 м из одиночки. Мы там отдали все, что имели – почти никто такого не ожидал. Все говорят: "Мы не ожидали, это одна из лучших гонок", что мы держали напряжение с самого старта, типа "о, нет, мы уже отстаем, ничего не получится", и потом мы добавляем, вырываемся в лидеры.
— Рыбачок: Мой муж эти 200 м не дождался, уже плакал, говорит, Боже, на что смотреть.
— Лузан: Поэтому мы ценим то, что есть, что удалось. У нас есть новые дальше, есть мотивация двигаться дальше. Поэтому благодарим всех, кто причастен к этим медалям, к нашей подготовке, всем болельщикам, людям, которые все для нас делали, чтобы мы дошли до этой медали. Особенно благодарим наших защитников, нашу Украину, всех.
— Рыбачок: Особенно благодарим тех, кто, несмотря на провальное выступление в двойке, все равно считает, что мы офигенные.
— Все-таки сегодня в одиночках была надежда, думали, что удастся?
— Лузан: Я собиралась очень, настраивала себя, ожидала от себя, конечно, лучшего, но, к сожалению, не удалось.
— Рыбачок: Знаете, как это происходит? Ты идешь на старт, настраиваешь себя, веришь в себя, а когда делаешь первый гребок на старте, ты понимаешь, что физически уже не можешь. У меня получилось так, что вторая половина 100 м, еду-еду и понимаю, что я уже не могу. От меня уезжают, как от стоячей, а я ничего не могу поделать. Это уже физическое состояние.
Лузан: К сожалению, каждый гребок мне давался сквозь боль. Как вы видели, меня уже решили снять с финала Б.
— Это было решение тренера?
— Лузан: Да. Я уже после финиша села и поняла, что не могу нормально разогнуть спину и еще раз сесть в лодку. Это бы очень навредило моему здоровью на данный момент. Я, конечно, очень расстроена из-за этого, но ничего, у нас есть медаль.
— Рыбачок: Просто, чтобы зрители понимали, во что нам выходят эти медали, которые мы добываем, потому что очень много хейта льется на всех.
— Это, наверное, вопрос организаторам, что гонка одна за другой, или на ЧМ так же?
— Рыбачок: Так же. Вот Люда У Токио взяла "бронзу" на 200 м, а на следующий день уже был полуфинал, финал двойки и мы взяли "серебро".
— Париж вы оставляете с положительными ощущениями, серебряными ощущениями, с триумфом, мы вам благодарим, потому что это реально было круто. Это однозначно войдет в нашу историю.
— Рыбачок: Мы очень рады, что вторую Олимпиаду подряд наша двойка входит в топ-2 лучших. Это не просто так с неба упало и раз стрельнуло. У нас действительно классная двойка, очень слаженная работа и можно работать.
— Лузан: Можно работать еще лучше, намного, мы знаем.