13 лет ада: как Асад, ИГИЛ и война уничтожали сирийский футбол
28 января 2017-го в Алеппо сыграли первый футбольный матч за более чем 5 лет.
Это было местное дерби, Аль-Иттихад против Аль-Хуррии, и посмотреть его пришли тысячи горожан.
Вместо газона – вытоптанная земля; две трибуны сильно разрушены бомбардировками, а на оставшихся – вооруженная до зубов военная полиция, которая прислушивалась к каждому разговору. И над всем – огромный баннер с изображением Башара Асада.
Это не Аль-Иттихад победил в тот день, а он.
Алеппо боролось против Асада с 2012-го, но российская авиация уничтожила город дотла, и повстанцы отступили.
В тот день, 28 января, BBC и The Sun написали о "счастливом возвращении спорта", но лживые месседжи утонули в хоре измученных, обездоленных голосов сирийцев, которые разбрелись по миру.
"Это все игра для медиа. Он хочет показать, что сделал Алеппо безопасным, что вернул его себе. Но они же выгнали из домов половину людей. Это ложь. Мне грустно видеть, что после такого кровопролития режим ведет себя, будто ничего не произошло", – говорил тогда турецкому CNN журналист Тайер, который тоже лишился дома.
Вернется ли он в него сейчас? Все сложнее, чем кажется.
Тайер видел, как это все начиналось.
При старом Хафезе Асаде футбол в Сирии был скорее любительским. Деньги платили, социальный статус давали, но над уровнем никто не заморачивался.
Валерий Яремченко тренировал эту сборную в 1985-87 годах и вспоминал в интервью Футбол 24:
"У них был плохой чемпионат, а у игроков – своеобразная арабская психология. Они не совершенствовали свои таланты. Среди них было много техничных и перспективных, но когда наступала пора тренироваться – беда".
Изменения начал в 2000-м сын Хафеза Башар, который сначала казался большим рефоматором – мобилки разрешил, интернет.
В футболе он видел способ поднять имидж государства за рубежом – поэтому сюда потекли нефтяные деньги.
Еще один журналист-беженец Мохамед Фарес подтверждает:
"До прихода Башара наших игроков трудно было назвать профессионалами. Они не имели достаточно денег, признания. Но примерно в 2003-04 годах им стали платить хорошо, наши поля улучшились, появились иностранцы".
Интересно, Башар родился садистом или стал им уже в кресле президента?
В 2004-м в курдском Камышлы местные зарубились на трибунах с приезжими арабами, то асадовская полиция напала на курдов – семеро погибли. На следующий день стычки продолжились; толпа успела свалить статую Хафеза Асада, прежде чем ее расстреляли – еще 36 убитых, 160 раненых.
Никакого траура – все молчали, а кое-кто и искренне радовался. Сирия очень лоскутная – с курдами на востоке, друзами на юге, алавитами на побережье, суннитами, шиитами и христианами в центре. Асады – алавиты по происхождению – умело применяли классическое "разделяй и властвуй".
Тем временем в футболе деньги Башара быстро дали результат, и в 2006-м Аль-Карама из Хомса вышла в финал азиатской Лиги чемпионов, где с боем уступила Чонбук Моторс. Дома сирийцы победили 2:1, но проиграли в Корее 0:2.
Беспрецедентный успех!
Все детишки страны побежали в футбольные школы, откуда как раз выпускалось новое, еще более сильное поколение во главе с Омаром Ас-Сома, который забьет сотни голов – и ни одного у себя дома.
2011 год, миллионы митингующих поднялись против режима Асада по всей Сирии.
Часть глобальной Арабской весны – кровавой, ведь мирный протест не имеет смысла там, где власть стреляет, а не слушает.
Футбольный чемпионат тогда немедленно отменили, а игроки сами выбирали себе судьбу. Кто-то, как лидер сборной Фирас Аль-Хатиб, уехал играть за границу. Другие, как Мусаб Балхус, остались и включились в помощь пострадавшим. Были и такие, как Абдул Басит Сарут, голкипер сирийской молодежки, бросивший спорт и пошедший воевать, параллельно записывая повстанческие песни.
Мохамед Мусельмани, не поддерживавший никого, грустно наблюдал из Ливана:
"Это уже политика, там ни капли футбола нет. Оппозиция хочет создать свою национальную команду, Асад стремится сохранить старую систему. В итоге за сборную играют только ребята из молодежек".
При том играли они – последнее мирное поколение – очень хорошо. В 2012-м они выиграли для Сирии Кубок Западной Азии – первый трофей в ХХІ веке.
Уже ближе к 2014-му стало ясно, что они могут замахнуться на мундиаль – и начались торги со звездами, сиявшими за рубежом. Ас-Сома, к примеру, забил 22, 27 и 24 гола в трех подряд чемпионатах Саудовской Аравии.
"Ну как, Омар, ты хочешь представлять страну, которой нет?" – так это должно было звучать. Асад контролировал лишь небольшую территорию. Старинные Хомс и Алеппо были за повстанцами; на востоке бились насмерть курды и ИГИЛ, возникший из ниоткуда и взявшийся казнить все живое.
Ас-Сома, Аль-Хатиб и другие тогда согласились, дабы "заставить народ хоть немного улыбнуться". Поскольку Сирия играла домашние матчи то в Иордании, то в Малайзии, они могли не бояться ареста.
Тем, кто не имел таланта играть за большие зарубежные клубы, так не повезло. В 2014-м асадиты казнили за участие в протестах, как говорили, лучшего защитника в истории Сирии Джехада Кессаба. 19-летний Юсеф Сулейман погиб под случайным минометным обстрелом в Дамаске. Футболистам из Ракки Осами Абу Кувейту, Ихсану Аль-Шувайху, Нехаду Аль-Хуссену и Ахмеду Ахаваху ИГИЛ отрубил головы.
На эмоциях от ужасов за окном отбор Сирии к ЧМ-2018 превратился в легендарную кампанию.
Победы над Узбекистаном и Катаром; ничьи с Ираном и Японией; да и с Австралией в финале была равная игра, которую решил на 109-й минуте Тим Кэхилл.
Невероятно, но большинство сирийцев, собравшихся тогда в Сиднее перед стадионом, радовалась его голу и в целом болела за Соккеруз.
"400 тысяч мирных людей погибли. Как я могу поддерживать команду, представляющую режим, который их всех убил?" – спрашивал у The Guardian Обай Аль-Акуль.
Будто в подтверждение его слов после матча Аль-Хатиб вместе с другими поблагодарил "Башара Асада за его поддержку спорта и спортсменов" – одно из условий выступлений за сборную.
"Что бы я ни сделал, 12 млн человек будут меня ненавидеть и еще 12 – любить", – так он потом это объяснил, но в Дамаск все равно не приехал.
А что было там?
Еще в 2016-м Асаду на выручку прибыли россияне, а еще иранцы и ливанская Хезболла. Вместе они смяли повстанцев, отбили Хомс, Алеппо и весь запад, кроме Идлиба и окружающих его гор, где при поддержке Турции закрепилась солянка из светских солдат, исламистов и даже остатков ИГИЛ. Параллельно на востоке, где нефтяные вышки, США укрепили квазигосударство курдов.
Футбольную лигу с 2012-го проводили в бабблах – в Дамаске и Латакии, где российская военная база. География расширялась по мере продвижения войск.
Вот почему матч в Алеппо был так важен – Асад словно метил футболом покоренные города, и плевать на цену.
"Я видел столько смертей, что никогда не смогу этого забыть. Они убили моего друга, он был мне как брат!" – говорит Мохамед Джадду.
Он как раз из Алеппо, и в 2015-м был капитаном Сирии на Кубке Азии U17, дотянул своих до полуфинала и забил кучу голов, прежде чем Асад уничтожил его дом, и он поплыл на допотопном кораблике в море, чтобы добраться до Италии или умереть.
Не умер – сейчас он живет в немецкой деревне, работает. Но давно не футболист.
А вот у Абдула Басита Сарута и этого нет – он погиб в 2019-м в Идлибе.
Ливанский политолог Зияд Маджед качает головой – говорит, это символ революции:
"Он прошел путь от певца, требовавшего достоинства и свободы, до экстремизма и черного флага, а потом обратно".
Похороны Сарута стали большим событием для Идлиба, его почитали как национального героя.
Сама же мятежная провинция в итоге выстояла – большие державы договорились; каждый что-то получил от Сирии. Эрдоган – немного территории и место за столом; Путин – страну-марионетку и безопасность морских баз; США – нефтяные вышки, где разместили войска.
Только сирийцы, как ни посмотри, проиграли. В 2010-м за доллар здесь давали 50 фунтов, в 2020-м – 3000, а в 2024-м – 7400. ВВП Сирии в 2011-м составил 67,5 млрд долларов, а в 2021-м – 8,98 млрд.
Не до футбола, еще бы.
После 2018-го сборная совсем закисла, ведь ветераны закончили, а новое поколение разбрелось по миру. До ЧМ-2026 еще долго, но Сирия уже вылетела давно.
Ее чемпионат скатился до дворового уровня – ни одного легионера, зарплаты по 300 долларов. Без нефти, что под американо-курдами, бюджет могла спасти лишь Россия, но увязла в Украине – и режим закачало.
Перед началом сезона-2023/24 Аль-Джайш и Аш-Шорта – клубы армии и полиции соответственно – набрали себе молодежь принудительно, а остальным как жить?
"Мне надо в год 400-500 млн фунтов на зарплаты и остальные расходы, а я могу собрать в лучшем случае 160", – жаловался президент Аль-Ватбы из Хомса Эяд Аль-Сибайи.
Ясно, что за Асада никто не воевал – кто хотел впрягаться за нищету и репрессии?
Однако и падение режима тоже не успокоило Аль-Сибайи, а лишь добавило неопределенности, ведь что теперь будет?
Никто не знает.
Бывший джихадист Мухаммед Аль-Джулани концентрирует власть, но США до сих пор не сняли установленную в 2017-м награду за его голову – 10 млн долларов.
С футболом, что ни говорите, проще, – здесь почти все готово. Последний тур сыграли 1 декабря еще при Асаде, а сейчас Мохамед Аль-Сибайе, возглавлявший спорт в Идлибе, оценивает разрушения инфраструктуры в Дамаске. Для чиновника из страны, где разрушено 86% экономики, он невероятно оптимистичен:
"Наш спорт – отдушина для всех. Какие бы ни были разрушения и трудности, через которые мы проходим, даст бог, мы будем продолжать заниматься спортом и развивать его".
Ответственный редактор – Станислав Лысак