От Лобановского я сбежал: уроженец Украины отказал Динамо, выиграл ЛЧ и мог оказаться в Реале
Сегодня Игорю Добровольскому исполняется 57 лет. Он родился в Украине, в Одесской области. Но свои первые футбольные шаги делал в тираспольской ДЮСШ. В 17 лет оказался в кишиневском Нистру. Играл так ярко, что быстро заинтересовал грандов советского клубного футбола. Его упорно приглашали Днепр и киевское Динамо. Но Добрык, как называли Игоря Добровольского, избрал другой вектор развития своей карьеры.
Многие считали, что на полную распорядиться своим футбольным талантом Игр не смог. Однако, он выигрывал Лигу чемпионов и первенство Франции, выступал в чемпионатах Италии, Испании, Франции, Германии и Швейцарии. Его тренерская карьера пока не столь богата яркими событиями и достижениями. Но 57-летнему Игорю Ивановичу есть о чем рассказать.
В Дженоа перешел за 7 миллионов долларов
— Господин Игорь, читая ваши интервью, возникает впечатление, что в биографии Добровольского есть несколько историй, ставших легендами. Давайте попробуем эти легенды развеять...
— Давайте попробуем. С чего начнем?
— С рассказа, как в 1984-м тренер Днепра Владимир Емец после игры с Нистру взял вас за руку и отвел в раздевалку своей команды. Выставил вперед, сказал своим подопечным: "Посмотрите, кто вас обыграл. Сорок килограммов, из них 35 — в голове". Удивительно, что Емец мог беспрепятственно зайти в раздевалку Нистру и забрать вас оттуда...
— А вы думаете, я мог как-то возразить? Днепр был тогда действующим чемпионом страны. А я – юниором. Мне самому стало интересно, куда это Емец меня ведет. Так что в этом случае, извините, ничего развенчать не удастся.
— Также вы рассказывали, что Емец при переходе предлагал вам четыре (!) квартиры в Днепропетровске. В Днепре столько никому не давали. Геннадию Литовченко выделили две — чтобы он родителей из Днепродзержинска в областной центр переселил, да и то — не сразу.
— Днепр прорабатывал меня очень активно. Сразу предлагали квартиру мне и родителям. А когда я сказал, что у меня три брата, заверили, что со временем и с ними вопросы будут решены. Не знаю, выполнил бы Днепр свои обещания, но разговор у нас такой был.
— Еще одна история, которую можно подвергнуть сомнению — приглашение от восьми испанских клубов, включая Реал, после вашего сезона за Кастельон в 1991 году. Кастельон в том сезоне вылетел из Примеры, вы статистикой тоже не поразили — провели за команду 14 игр, забили три мяча. Откуда взялась цифра в восемь клубов, упорно приглашавших Добровольского?
— Поговорите на эту тему с агентом, который в то время вел мои дела. Я получал информацию от него. Но несколько клубов звонили мне. Просто я в этой ситуации сам ничего не решал — у меня был подписан 4-летний контракт с Дженоа. В Кастельоне играл на правах аренды.
— Трудно поверить, что Реал не смог бы договориться о вашем трансфере с Дженоа. Швейцарский Серветт договорился, а Реал не смог?
— Пообщайтесь с руководством Дженоа тех лет — они точно знают больше меня. Мне агент сказал, что Дженоа выставил за меня высокую трансферную стоимость. Клуб имел на это право. Ведь у московского Динамо генуэзцы выкупили мой трансфер за 7 миллионов долларов. Я был самым высокооплачиваемым игроком Дженоа. По условиям контакта получал около 60 тысяч долларов в месяц. Это только зарплата. Для тех времен — космические деньги.
— Правда, что в 1990-м вместо Дженоа вы могли оказаться в Олимпиакосе у Олега Блохина?
— Была такая возможность. И я бы с удовольствием ею воспользовался. По-моему, кандидатура Литовченко у греков появилась уже после того, как переговоры по моему трансферу в Олимпиакос сорвались. Но тогда все решалось сверху — от меня мало что зависело. Кроме того, с Дженоа я подписал отличный в финансовом отношении контракт. И Италия в футбольном плане — более интересная страна, чем Греция.
— А что это была за история с киевским Динамо, куда вас на базу команды привез тогдашний наставник Нистру Анатолий Полосин?
— Всех деталей уже просто не помню. Если не ошибаюсь, это было в 1985 году. В Конча-Заспе даже не тренировался — в тот же день тайком махнул обратно в Кишинев. Сейчас уже даже причины не вспомню, почему фактически скрылся от Лобановского.
— Возможно, испугались знаменитых нагрузок?
— Меня в этом плане спортинтернат закалил. После него уже ничего не страшно. Нас там гоняли — мама-мия! Помню бег с грузом — надевали жилеты, "пробки" по 10 килограммов. Думаю, благодаря такой подготовке я заиграл так рано. И еще в спортинтернате меня на всю жизнь приучили к тому, что указания тренера не обговариваются. В сборной по указанию Лобановского вся команда однажды бежала два теста Купера подряд. Ничего, выжили.
— Лобановский простил вам бегство из Конча-Заспы?
— Валерий Васильевич еще дважды заводил разговоры о моем переезде. Причем, это было уже тогда, когда я выступал за московское Динамо. Но на том этапе я уже ничего менять в своей карьере не хотел. Нужно отдать ему должное: даже после этих отказов тренер продолжал меня регулярно привлекать в ряды сборной страны.
Кто-то говорил, мол, в сборной Лобановского, если ты не представлял столицу Украины, то мог выступать только в том случае, если был на голову сильнее своего коллеги по амплуа по киевскому Динамо. Так вот мой ответ: я выступал в сборной Лобановского четыре года и ни разу не почувствовал подтверждения этой версии.
В финале Олимпиады — без волнения
— В олимпийской сборной Бышовца вы стали одним из героев матча против Бразилии в финале сеульской Олимпиады-1988. Когда пересматривали этот матч последний раз?
— Диск с игрой у меня где-то был. Но его не смотрел — нет у меня такой духовной нужды. Живу настоящим, а не прошлым.
— Где хранится ваша золотая олимпийская медаль?
— У семьи — в Раздельной, Одесской области. Бываю там регулярно — благо, расстояние позволяет.
— После Сеула-1988 никогда не пересекались с Ромарио, Бебето или Таффарелом?
— С бразильцами — нет. А в Дженоа некоторое время делил номер с итальянским голкипером Таккони. Забил ему в полуфинале Олимпиады — сравнял счет за 12 минут до конца игры. А в дополнительное время отличились Нарбековас и Михайличенко, на что итальянцы ответили только голом Карневале. В итоге мы вышли в финал. С Таккони мы Сеул вспоминали. Для меня это были приятные воспоминания, для него не очень.
— В олимпийском финале вы сравняли счет, спокойно и уверенно реализовав пенальти. Как справились с предматчевым волнением?
— У меня его никогда не было — сам не могу понять почему. Сейчас, став тренером, в преддверии матча волнуюсь гораздо больше.
— Свою карьеру наставника вы начинали в качестве играющего тренера в тираспольском Тилигуле. В 38 лет были в порядке? Сложно ли было решиться снова выходить на поле после 6-летнего перерыва?
— Ехал в Тирасполь тренировать, а не играть. Но иногда складывалась такая ситуация, что играть было некому. Вот и приходилось переодеваться и выходить на поле. Сейчас уже не бегаю кроссы вместе с ребятами. Могу разве что раз в неделю в "квадрат" поиграть.
— Тренерское ремесло вам не надоело?
— Во время сезона не только игроки, но и некоторые тренеры думают: "скорее бы в отпуск". Но начался отпуск, прошли 3-4 дня, и тебе он уже надоедает. Хочешь вернуться к работе. Во всяком случае, у меня именно такие ощущения.
Добрик, дай сникерс
— Футбольная карьера помогла вам освоить иностранные языки?
— Найду общий язык и с испанцем, и с итальянцем, и с немцем — на их родных языках. Украинский никогда не забывал. Конечно, свободно могу разговаривать и на молдавском с русским.
— В начале 90-х вы снялись в рекламном ролике. По поводу рекламы шоколадных батончиков вас не подкалывали?
— Как же без этого. Говорили: "Добрык, дай "сникерс". Но, что интересно, за рекламные съемки мне по тем временам вполне прилично заплатили — помню, что сумма была больше 10 тысяч долларов.
— Какие слухи о вас откровенно оскорбляли?
— На больных не обижаюсь. Иногда сплетни вокруг меня напоминали известный анекдот о священнике, которому звонят по телефону и говорят, что его дочь — проститутка. А священнослужитель находится в полном изумлении, ведь у него из детей — только три сына.
Обо мне говорили, что я открыл колбасный цех, страусов развожу. Причем понятия не имею, откуда такие слухи появились — вообще никаких оснований для них не было. С таким же успехом можно было написать, что вместе со своей родней в Раздельной развожу белых медведей и пингвинов.
— Вы по характеру — добрый? Оправдываете прозвище?
— Спросите об этом моих подопечных или друзей.
Личное дело
Игорь Добровольский
Родился 27 августа 1967 года в селе Марково Раздельнянского района Одесской области (Украина).
Выступал за команды: Нистру Кишинев (1984-85), Динамо Москва (1986-90, 1993-94), Кастельон, Кастельон-де-ла-Плана, Испания (1990-91), Серветт Женева, Швейцария (1991-92), Дженоа Генуя, Италия (1992), Олимпик Марсель, Франция (1992-93), Атлетико Мадрид, Испания (1994-95). Фортуна Дюссельдорф, Германия (1996-99), Тилигул Тирасполь, Молдова (2005).
За национальные сборные СССР, СНГ и России сыграл 47 матчей, забил 10 мячей.
За олимпийскую сборную СССР сыграл 14 матчей, забил 8 голов.
Олимпийский чемпион (1988). Лучший футболист СССР (1990). Чемпион Европы среди молодежи (1990). Чемпион Франции (1992). Победитель Лиги чемпионов (1993).
Тренерская карьера: Тилигул Тирасполь, Молдова (2005-06), сборная Молдовы (2006-09, 2016-17), Академия Кишинев (2009-10), Дачия, Кишинев (2010-13, 2015, 2018), Верис Кишинев (2013-14), Динамо-Авто Тирасполь, Молдова (2018-20).
Максим Розенко, Чемпион