Александр Бондарев. Чемпионские амбции, сотрудничество с Уильямс и путь к Формуле-1
2024 стал важным этапом на пути к осуществлению больших амбиций украинского гонщика Александра Бондарева. 15-летний киевлянин успешно дебютировал в Формуле-4, проведя два этапа из 7 и уже показал свою готовность к борьбе в больших болидах. Благодаря поддержке команды Prema Racing и академии Уильямс Александр Бондарев сумел сделать весомый шаг вперед в своей карьере.
Пока сезон 2024 завершен, Бондарев не теряет времени и активно готовится к 2025 году. В конце ноября и начале декабря он побывал на треках Формулы-4, на которых ему придется сражаться за звание лучшего пилота серии.
Новый сезон начнется уже 17 января, гонкой в Абу-Даби, где стартует чемпионат F4 Ближнего Востока. Цели Александра Бондарева четкие: попасть в Формулу-1 и стать чемпионом мира. В эксклюзивном интервью Чемпиону молодой пилот рассказал о своих амбициях, важных шагах в подготовке к осуществлению мечты и жизни профессионального украинского гонщика.
Александр Бондарев
– В пять лет вас мама привела на Чайку (автодром вблизи Киева, – прим.). И началось. Помните, как это было?
– Да, мама привела меня на картинг в пять лет. А началось с того, что я очень много раз смотрел мультфильм о Молнии Макквине. Он был моим кумиром, а после того, как я сел в карту, мне сразу очень понравилась скорость. После своей первой гонки, я понял, что это то, чем хочу заниматься всю свою жизнь.
– Когда начали заниматься серьезно, вспомните, с какими проблемами столкнулись, прежде всего. Что не получалось. И как боролись с этим?
- На моей первой гонке. Там давали кубки в первые пять мест, а я приехал седьмым. Я остановился за две позиции до трофея и мне это очень не понравилось. Поэтому на следующей гонке я проехал уже шестой, а потом третий. Тогда я получил свой первый кубок. В шесть лет. Не получить приз было поражением.
– Названия классов в картинге постоянно меняются. Вы начинали с самого маленького. Какой там был объем двигателя?
– Класс назывался 60 микро. Объем двигателя соответственно 60 куб. В этой категории в Украине можно было ездить с 6-7 лет. На международных стартах – с восьми. И это тоже на том же самом моторе.
– Вы успели посоревноваться в чемпионатах и кубках Украины...
– Да, я соревновался в Украине в 2016 и 2017 годах. В 2016-м я выиграл все три чемпионата: чемпионат Украины, Ротакс и Кубок. Сезон 2016 года был очень успешным для меня. А потом, в 2017 году, я уже начал гоняться в других странах: в Испании и Португалии.
– Как родители воспринимали ваше увлечение, поддерживали сразу или со временем?
– Мои родственники меня поддерживали с самого начала, они знали, что это мой вид спорта. Когда я делал свои первые шаги в Украине, это стоило много денег, но очень мало по сравнению с тем, когда ты ездишь за границей. Мне это очень нравилось, поэтому их поддержка была максимальной, насколько это было возможно.
– Когда пришло понимание того, что нужно ехать соревноваться за границу и попробовать свои силы на международном уровне?
– В 2017 году. После того как я выиграл чемпионат в 2016-м, мы переехали за границу, там нашли тренера в Испании – Андрея Гонту. Когда начал участвовать в гонках в Испании и Португалии, он нам очень помогал. Вместе мы много времени работали сначала в этих странах, а затем и на мировых сериях.
– Как влияло ваше занятие на учебу?
– В Украине было гораздо легче совмещать гонки с учебой. Тогда я проводил на картинге гораздо меньше времени, чем сейчас, когда постоянные тренировки и гонки. Сочетать школу и гонки очень сложно, но закончить учебу для меня важно, поэтому я стараюсь все успевать.
– Расскажите о роли и функции тренера в картинге. В чем его помощь?
– В автоспорте все тренеры когда-то тоже были гонщиками и они знают гораздо больше, чем пилоты моего возраста. Когда я что-то не понимаю в пилотировании или настройках – тренер указывает на ошибки и передает неоценимый опыт.
– Как проходят тренировки в картинге? Что на них происходит, кроме намотки кругов, контрольных заездов и т.п.
– После каждой тренировочной сессии производится небольшой анализ. Есть данные телеметрии, есть видео по тренировке. Все это анализируется и вносятся коррективы, в первую очередь в пилотирование.
Также производим анализ настройки машины и при необходимости меняем их.
– Чем отличается анализ после гонок в картинге и Формуле-4?
– Они существенно отличаются. В Формуле-4 гораздо больше инструментов для анализа. Очень много разных сенсоров: газа, тормозов и т.д. Это позволяет проводить гораздо более детальный анализ.
В картинге такое количество сенсоров просто невозможно – машина слишком маленькая. Да и дорого это для картинга.
– Насколько активно участвуете вы в настройке болида? Как проходят совещания по этому поводу и за кем последнее слово?
– У меня есть инженер, есть механики. Инженеры говорят механикам, что делать, но все изменяемые настройки – мое желание. К примеру, если я хочу, чтобы машина была стабильнее на входе в поворот, то инженер думает как это реализовать, и потом уже говорит механикам, какие настройки надо изменить. Поэтому большинство изменений в настройке машины исходят от пилота.
- Вспомните свои первые ощущения, когда сели в болид... О чем подумали?
– Впервые я сел за болид в прошлом году. Помню, как первые два дня шел дождь, это очень усложнило дебют. Разница между картингом и Ф-4 – что ты не можешь использовать тело, чтобы помочь машине, ты привязан к болиду, а машина весит гораздо больше, чем ты. В картинге можно вовлечь торс, чтобы дать больше гриппа. В Формуле-4 ты просто пилотируешь своими ногами и руками.
– В каком объеме доступ непосредственно к тестам на боевом болиде? Сколько должны наездить кругов или сколько, например, возможно?
– Есть много разных факторов, которые на это влияют. Может быть, четыре сессии по одному часу – тогда немного меньше кругов. А если резервировать весь день только для Формулы-4 – есть возможность проехать намного больше.
Также это зависит от трека – если он большой и требует использования большого количества резины, то можно проехать четыре-пять кругов до того, как колеса сносятся. Если круг короткий, как, например, Мизано, то даже за семь-восемь кругов с резиной все будет нормально.
– Расскажите об ощущениях контактной борьбы в Формуле-4. Насколько она отличается от картинга и комфортно себя чувствуете?
– Во время первых двух гонок волновался и несколько опасался, лично на старте, потому что много больших болидов вокруг тебя. От картинга отличается очень сильно.
А вот в Монце я был спокоен, потому что знал, что делать. Хоть и небольшой, но опыт уже имел. Конечно, когда есть борьба со столкновениями, можно повредить машину в любом контакте, после чего она теряет, в первую очередь, в скорости. Поэтому нужно быть гораздо более осторожным и искать свой психологический баланс.
– Расскажите немного о своей адаптации после аварии. Как прошло возвращение после многочисленных сделок? Как сейчас чувствуете себя?
– Я четыре месяца провел в госпитале, потом еще два – на реабилитации. Поначалу было немного страшно. На первом этапе нужно было преодолеть физическую боль, потому что от вибрации карту у меня болела нога. А потом – психологический. Сейчас все хорошо, восстановился как физически, так и психологически.
– Страшно ехать на скорости более двухсот километров в час?
– У меня нет страха совсем!
– А раньше в картинге?
– Никогда не было: ни в картинге, ни в Формуле-4. Более того – у Ф-4 скорость ощущается меньше.
– По фотографиям визуально кажется, что у вас достаточно немалый рост...
– 180 сантиметров (напомним, Александру – 15. – ред.). Я один из самых высоких в любых сериях.
– Я не зря спросил о росте. Рост чемпиона мира 1996 года Дэймона Гилла был 182 см и в то время это считалось чуть ли не критическим. Болиды были тесными...
– Сейчас пилоты гораздо выше, потому и болиды более вместительны. Думаю, если ты 190 см и больше, то там уже могут возникнуть какие-то проблемы. Однако все равно сейчас намного с этим легче.
– Вам всего пятнадцать. Вы продолжаете расти?
– Мы обращались к врачам, они говорят, что я буду максимум метр восемьдесят три...
– То есть вы исследовали эту тему?
– Да, да (улыбается).
– Вот мне, как рядовому болельщику, интересно мешает ли вам система защиты болида хало?
– Раньше я считал, что это будет создавать дискомфорт для глаз, но это совсем не так. Даже центральная штанга, находящаяся напротив переносицы, не вызывает дискомфорта.
– Интересно узнать все-таки о сотрудничестве с Уильямс, потому что мы видим, как они хорошо работают с академией. И Франко Колапинто, также имеющий украинские корни, дебютировал очень удачно и поэтому интересно, как они вам помогают, Какое у вас с ними сотрудничество, коммуникация, что они вам дают, как вы с ними работаете?
– Многие считают, что академия Уильямс – это какое-то учебное заведение, но это не так. Мы активно работаем с инженерами на симуляторе, а также с тренерами по физической подготовке, с психологом. Все это является частью подготовки к следующему сезону в Формуле-4. Что касается Франко Колапинто, я считаю, что он очень сильно выступил в своих первых гонках, потому что переход из Формулы-2 в Формулу-1 это очень большой шаг, поэтому он выступил очень сильно.
– Скажите, как работает вообще офис академии Уильямс, насколько вам там комфортно?
– У меня очень хороший контакт с Уильямс. Они пригласили меня в свою академию после того, как я хорошо выступил в 2023 году. В Уильямс я работаю со многими людьми, и многие из них это те же люди, которые работают уже с боевыми пилотами – с Алексом Албаном и Франко Колапинто. Поэтому весь опыт, который они мне дают очень ценен.
– А какая команда непосредственно у вас вне трассы? Кто помогает вам? Как работаете с соцсетями?
– Моего менеджера зовут Крис Гарфилд, он мне помогает со всем. Именно он способствовал моему появлению в Уильямс. Также есть человек, занимающийся моими соцсетями.
– Насколько мама вовлечена в вашу профессиональную деятельность? Или мама просто выполняет функцию мамы?
– Мама очень помогает, она на все гонки и тесты ездит со мной. Она включена во все процессы.
– Не было такого, что мама пыталась как-то отказать, когда скорости увеличивались?
– Нет, никогда не было такого. Она постоянно меня поддерживает.
– Общаешься с пилотами Уильямс, может быть, боевыми? Если да, то что обсуждаете? Давали ли тебе уже какие-нибудь советы?
– Да, я общался с ними, чуть больше с Франко, мы были вместе в академии в начале сезона. Мы нормально общаемся, они со мной поделились опытом перехода из картинга в Формулу-4. Это действительно очень помогает.
– А удается поддерживать контакт с украинскими гонщиками, с теми, с кем начинали здесь свой путь или, возможно, с кем-то из старших товарищей?
– Да, я близко дружу с Иваном Клименко, который в этом сезоне выступал в серии GT3 за Audi. Мы очень хорошие друзья, постоянно поддерживаем друг друга. Поэтому да, с ним мы достаточно близки.
– Как Вы оцениваете состояние автоспорта в Украине? Следует ли ожидать новых Александров Бондаревых?
– Сейчас многие украинские пилоты начали появляться, особенно в категории "мини", но есть еще и те, кто соревнуются годами. Как новички, они сразу соревнуются в международных соревнованиях в Европе. С радостью делюсь с ними опытом, когда обращаются ко мне за советом.
В этом году очень классные результаты показали Александр Легенький и Лев Крутоголов. Рад, что украинцы в картинге становятся все более заметными и заявляют о себе.
– Когда Франко Колапинто только присоединился к Уильямс, сразу появился аргентинский спонсор. Как Вы считаете, может ли украинский бизнес когда-нибудь зайти в профессиональную гонку и можем ли на болиде Александра Бондарева мы когда-нибудь увидеть рекламу Монобанка, Новой Почты или других украинских брендов?
– Я считаю, что да, но не сейчас. Все ресурсы направлены на поддержку Украины и нашу победу.
– Извечный вопрос: гонщик или машина. Объясните обычному рядовому болельщику, насколько пилот влияет на результат.
– Я знаю, что многие думают, что 80 процентов зависит от машины и только 20 от пилота. Я не согласен – для меня это 50/50. В Формуле-4, когда ты только переходишь к болидам, очень многое зависит именно от пилота. Поэтому в картинге – это более 50 на 50, а в Формуле-4 больше зависит от пилота.
– Насколько сильно вы устаете в течение гонки Формулы-4?
– У Формулы-4 нагрузки большие, но даже не близко к тем, что у Формулы-1. Вы видели как Ник де Врис устал после своей первой гонки в Монце и это даже не самая сложная трасса.
В Сингапуре или Катаре гораздо более сильные нагрузки.
В Формуле-4 гонка максимум 30 минут плюс один круг. Это довольно длинная гонка, однако у Формли-1 – полтора часа, поэтому это гораздо большая нагрузка.
– Ники Лауда когда-то сказал: "Современный болид Формулы-1 способен пилотировать даже обезьяна". Как вы это прокомментируете?
– Я не согласен. Да, в Формуле-1 много разных технологий, но очень мало пилотов попадают туда. Гонщик должен быть очень быстрым и стабильным, только тогда ты сможешь туда попасть.
– Я давно мечтал спросить у человека, у профессионала. Как мне рассмотреть болельщиками навыки и мастерство гонщика. На что обращать внимание? Как понять, что это действительно мощный пилот с крутыми навыками?
– Я могу сказать, что даже если пилот может машину удержать на трассе – это уже значит, что он искусный. Гоночный болид – очень сложный и тяжелый. Сколько раз пилоты попадают в аварию И это те гонщики, которые точно знают, как пилотировать болид.
Если выбирать конкретный навык, то советую просмотреть видео с онбордов (бортовой ракурс телекамеры, при котором видно, как гонщик управляет болидом – прим.) самых быстрых кругов, которые Формула-1 выпускает на YouTube.
Если вы посмотрите одно из них, то там видно, как близко к лимиту едет гонщик. Пилот должен показать лучшее время и если это Гран-при Монако, то хорошо видно, как близко они к стенам проезжают, потому что они хотят выжать максимум из своих болидов.
– Кстати, вы когда-нибудь делали хотя бы несколько тестовых кругов в Монако?
– Нет, никогда. Потому что попасть на трассу в Монако очень сложно, и у нас там нет гонки. Первая едущая там серия – это Формула-3.
– Монако когда-то считалось чем-то особенным. А как вы относитесь к этому – это просто один из этапов или что-то большее?
– Я знаю насколько это сложная гонка для пилотов. Но за нее дается такое же количество очков, как и всюду.
– В Монако самое важное – это квалификация. А в Формуле-4?
– У Ф-4 это еще большая проблема. Если ты не в Монце, обгонять очень сложно. Ибо в Формуле-4 нет большого количества аэродинамики и когда ты едешь близко к другому болиду, то теряешь даже ту, которая есть. Поэтому очень сложно обгонять, только в Монце, где очень много прямых немного легче. Также в Формуле-4 нет никакого DRS (системы снижения сопротивления воздуха – прим.), поэтому это еще больше усложняет обгоны.
– Получается квалификация одного из ключевых сегментов Гран-при.
– Самый ключевой, самый!
– Может, у вас уже есть любимые трансы?
– Мне очень нравится трек в Монце. Это мой домашний трек – я живу в Монце и хожу здесь в школу. Для меня это особенное место. В следующем году у Формули-4 там будет две гонки, и я очень хочу победить.
– Сейчас в Формуле-1 много изменений в календаре и немало европейских этапов под угрозой исчезновения, в то же время проводится 3 гонки в США и несколько на Ближнем Востоке. Как Вы оцените направление, в котором движется Ф-1.
– В Европе есть много исторических треков, и я очень не хочу, чтобы они ушли из календаря. Но в США все треки созданы для Формулы-1, потому я понимаю, почему Ф-1 проводит там этапы.
– В боевом болиде Формулы-1 Уильямс удалось хотя бы посидеть? Возможно ли несколько кругов проехать?
– Нет, никогда. Я был на гоночных уик-эндах в Имоле и Монце, но только во время боевых квалификаций или боевых тренировок. Потому такой возможности не было.
– Управляете ли вы в принципе гражданским автомобилем?
– Нет, мне еще 15 лет (улыбается).
– А в каких-то кузовных гонках интересно было просто хотя бы попробовать свои силы?
– Я считаю, что это хорошие серии, но у меня нет лишнего года, потому что, если выходишь из формульной структуры, очень трудно вернуться назад.
– Расскажите немного о переезде за границу, потому что Вы достаточно в юном возрасте переехали. Вы уже даете интервью на английском, испанском. Возможно, уже знаете и итальянский. Как происходит адаптация жизни в Европе?
– Сначала, когда мы переехали из Украины в Испанию, было немного сложно. Я не знал языка, поэтому мне было достаточно трудно адаптироваться к другой школе и другим людям. А вот переезд в Италию был гораздо легче. Я через год выучил язык, и сейчас мне очень легко.
– Как происходит ваш полноценный рабочий день?
– Я учусь в школе. Занятия продолжаются до четырех вечера. Потом я иду в спортзал. У меня есть тренировки, которые мне ставят тренеры Уильямс, и которые я обязательно должен делать. Если остается свободное время или нет домашних заданий, я тренируюсь на симуляторе, чтобы лучше подготовиться к следующему тесту.
– Вы в этом году были на этапе Формулы-1 в Монце – увидели победу Феррари и знаменитую "красную стену". Расскажите немного об этом.
– Атмосфера была очень хорошая. Феррари выигрывают в Монце не каждый год, поэтому для итальянцев это повод для празднования.
– Какие увлечения, хобби есть у Александра Бондарева? За каким видом спорта следите? Любите сами выйти где-нибудь во дворе или в зале?
– Я провожу очень много времени на симуляторе, у меня есть симулятор дома, поэтому я тренируюсь. А по другим видам спорта – футбол. Я фанат Челси. Очень редко пропускаю их матчи, разве что когда на треке. Поэтому могу себя назвать футбольным болельщиком, смотрю много футбола по телевизору.
– Возможно, за украинскими спортсменами следите?
– В Челси играет Мудрик, потому за ним.
– Поддерживаете ли контакт со своими друзьями в Украине. Вообще, насколько осведомлены о ситуации в Украине?
– Да, я знаю, мой папа все еще живет в Украине, и я очень по ним скучаю. А что касается друзей – я так давно переехал, поэтому контакт с ними потерял.
– За кого болеет Александр Бондарев в Формуле-1?
– За Уильямс. Когда я был маленьким, мне очень нравился Себастьян Феттель, потому что он хороший пилот и отличный человек.
– Кто лучший гонщик в истории? Это может быть не только Формула-1.
– Сенна, Айртон Сенна.
Зафиксируем для истории. О чем мечтает Александр Бондарев? Когда ждать в Формуле-1?
– До Формулы-1 еще много лет. Еще Формула-4, ФРЭКа, Формула-3, Формула-2 – потому это долгий путь, но моя мечта – выиграть чемпионат Формулы-1.