"Я бы всегда пыталась спасти жизнь человека — это и отличает нас от россиян": первая украинка на Эвересте потеряла друга из-за войны, помогает ВСУ и фанатеет от бокса

Ирина Галай утром 12 апреля поднялась на Анапурну (высота 8091 метр), которая вместе с еще одной вершиной К2 считаются наиболее опасными восьмитысячниками в мире (уровень смертности на Аннапурне – 22% за все годы восхождений альпинистов). Украинке удалось стать первой иностранной альпинисткой, поднявшейся на эту вершину и вообще на любой из восьмитысячников в этом сезоне (первыми на горы поднимаются команды местных шерпов, которые укладают перила для подъема альпинистов, поэтому и употребляется специальный термин "иностранные альпинисты").

После спуска Ирина рассказала Максиму Розенко, кому посвящает восхождение, где дела прицел от своей снайперской винтовки и благодаря чему ей удалось зайти на Аннапурну первой среди иностранных альпинистов. Чемпион успел пообщаться с Галай дважды – до финального восхождения и сразу после.

Arm Women Now

– Ирина, куда вам было труднее подняться: на Эверест в 2016 году, К2 (Чегоры) в 2021 или сейчас на Аннапурну?

– Несмотря на то, что Эверест имеет наибольшую высоту (8 848 метров), подняться на Джомолунгму (местное название Эвереста) было легче всего. Взойти на К2 (высота 8611 м) было гораздо труднее, потому что там более сложный рельеф горы. Но сейчас мне было тяжелее всего. Так что рада, что я это сделала.

– Вы опередили не только еще одну украинку Ирину Караган, но и умудрились зайти на Аннапурну первой в этом сезоне среди всех альпинистов. Как удалось обогнать всех коллег?

– Для того чтобы зайти на вершину, нужно дождаться, когда команда шерпов проложит перила, по которым будут подниматься альпинисты. Я помогала этой команде прокладывать перила. Это была очень тяжелая физическая работа. Но в итоге она принесла свое вознаграждение.

– На вершину Аннапурны вы подняли сине-желтый флаг, на котором изображен логотип организации Arm Women Now и написано "Сильные женщины сильной страны". Какой месседж этим хотели донести до сообщества?

– С Arm Women Now мы познакомились в начале войны, когда я была в ТРО. Организация занималась созданием первой женской формы для женщин в ВСУ. Это очень важно. Сейчас в ВСУ служит более 60 тысяч женщин, что является поразительной цифрой даже для НАТО. Эти женщины – не просто служащие, они – мои герои. Меня очаровывает их отвага, красота, смелость и характер. Они – невероятные.

Я взяла флаг Arm Women Now, ведь Анапурна – это гора женского рода. Сложная и серьезная, считается самой опасной горой в мире. Она имеет характер, похожий на характер украинской военной женщины. Которая никогда не позволит себе ненужных людей, не даст себя легко завоевать и уничтожает всех, кто приближается с плохими намерениями.

Поэтому я была рада посвятить это восхождение ВСУ, благодаря которым наша страна продолжает свое существование и всем 60 тысячам женщин, служащих в Вооруженных силах.

– В начале полномасштабной войны вы за 200 000 гривен продали на аукционе свой знаменитый розовый ледоруб со стразами, с которым поднимались на К2. Эти деньги также были перенаправлены на Arm Women Now?

– Да. На полученные средства мы приступили к сотрудничеству с этой организацией, создавая первую женскую форму. Поэтому она стала мне очень близка.

Нация рабов

– Если бы судьба войны решалась результатом восхождения на вершину, стенка на стенку. Согласились бы на такое соревнование и кого из украинцев взяли в партнеры – среди альпинистов или известных людей?

– Независимо от того, какое соревнование решило бы судьбу этой войны, я бы без колебаний согласилась принять в нем участие. И рискнула бы своей жизнью миллионы раз. Эта война против украинцев столь неприемлема, принесла столько горя и страданий каждому из нас. И продолжает наносить.

Никогда не думала, что почувствую в себе такую злобу к кому-то или к целой нации. Мне никогда не приходило в голову, что кто-то может быть столь жестоким к другим. Это был для меня шок. Я потеряла на этой войне много друзей и не могу описать все страдания, которые мы прошли за эти два с лишним года.

Конечно, я мечтаю об окончании войны. Но хочу, чтобы она окончилась нашей победой. Украинцы этого заслуживают. Мы – нация, которая объединилась в один момент, чтобы остановить эту орду неугомонных и жесточайших агрессоров. Если бы от меня зависело прекращение этой войны или наша победа, я была бы готова на все.

Что касается того, кого бы я взяла с собой, то, наверное, спортсменов – сильных, выносливых людей, которым можно доверять. За эти годы такие люди доказали свою ценность. Это наши олимпийские чемпионы, боксеры, теннисистки и фехтовальщицы. Я уверена, что в таком мощном коллективе мы могли бы справиться с любым препятствием.

– Много лет назад вы рассказывали мне, как на высоте 6000 метров пытались помочь и спасти от смерти альпиниста Рустама. После начала войны часто общались с русскими альпинистами? Какое у них отношение к захватнической войне РФ?

– Да, произошла такая ситуация. К сожалению, она окончилась гибелью альпиниста, с которым мы вместе поднимались. Он был из Кыргызстана, гражданин этой страны. Но, независимо от его национальности, я всегда бы пыталась спасти жизнь человека. Я считаю, что это и отличает нас, украинцев, от орков.

Что касается русских альпинистов, то я не поддерживаю с ними связь. И не планирую этого делать дальше. Если встречу кого-нибудь из них, буду просто игнорировать. Они для меня – живущая в своем мире нация рабов, отделенная от реальности. В своем иллюзорном пузыре. Веря, что они не имеют отношения к происходящему.

Я считаю, что на их фоне мы стоим гораздо выше. Мы двигаемся вперед, к светлому будущему. К победе. А они остаются в своем материалистическом мире. Мне не интересно с ними общаться, видеть их. Я буду их игнорировать. И если кто-нибудь из них попытается вступить со мной в контакт, думаю, им это не понравится.

Единственный приемлемый вариант для любого общения или нормального отношения к гражданину этой страны – его полное и открытое осуждение войны. Это может быть изменение гражданства, переезд в другую страну, или громкое и решительное высказывание против геноцида украинского народа и войны с целью уничтожения и покорения нации. Это единственный путь.

– Ваша страница в Facebook была заблокирована почти в начале войны, когда вы давали эмоциональные оценки преступлениям российских захватчиков. Собираетесь ее восстановить?

– Какой смысл восстанавливать мою страницу, если она была заблокирована из-за моих откровенных высказываний об этой войне и моих мнений обо всех россиянах? Моя позиция не изменилась. Я хотела бы продолжать делиться своими мыслями так же открыто. Если социальные сети ожидают от меня только идеализированного изображения моей жизни, они его не получат. Это абсурд.

Так же с Instagram: любое видео, которое я выкладываю, сразу попадает под запрет и ограничивает мою страницу. Эти платформы кажутся мне местом для бессодержательных споров. У меня нет ни времени, ни желания на это. Алгоритмы социальных сетей построены таким образом, что там, похоже, не определились со своей позицией в войне. Последнее очень раздражает.

Война

– Вспомним первые дни полномасштабной войны. Какие чувства у вас превалировали – страх, злоба?

– Первые дни войны были для меня катастрофой. За день до начала войны, 23 февраля, я записала эмоциональное видео в своих социальных сетях, где предупреждала украинцев о полномасштабной войне. О намерениях россиян уничтожить нас. О геноциде украинского народа. Получила много гневных комментариев. Даже от друзей, считавших, что я перегибаю с черными красками.

Честно говоря, меня это немного угнетало. Переживала, как мы сможем остановить врага. К счастью, начало войны показало, что мы сильная нация. Когда объединяемся, становимся непобедимыми. Сколько мужчин и женщин проявили себя настоящими героями! Было очень вдохновляюще видеть, как украинцы спасают и поддерживают друг друга, становясь единой непоколебимой стеной.

– Что удивило во время пребывания в ТРО?

– Я встретила многих людей, которые приходили прямо в нашу воинскую часть. С собственным оружием, прося отправить их на войну. Офицеры объясняли, что нельзя просто ехать воевать на собственном автомобиле и со своим оружием. Необходимо иметь четкий план и соблюдать дисциплину. Опыт и люди, которых я встретила в первые месяцы войны, стали важной частью моей нынешней жизни.

– Каков был ваш функционал в ТРО?

– Моей миссией стало обеспечение батальона всем необходимым. Благодаря помощи людей из Закарпатья, мы быстро все собрали. Люди объединялись, чтобы помочь, и это было невероятно. Батальон отправился на защиту страны полностью оснащенным.

– Мало кто знает, что вы точно стреляете, ведь еще в 2013 году окончили снайперскую школу. У вас тоже было собственное ружье?

– Да. Но в начале войны я сняла с него крутой прицел и отдала близкому другу. Он отправился на передовую и стал снайпером. Стремился к этому с первого дня. Он был моим другом детства. Единственным сыном лучшего друга моего отца. Мы выросли вместе. Через некоторое время мы получили известие, что он погиб. До сих пор не можем узнать, как вернуть его тело домой. Это страшная трагедия, ужасное время для нашей страны. Мы с мужем стараемся помогать всем, чем можем. Я считаю, что это стало неотъемлемой частью жизни каждого настоящего украинца.

– У вашего мужа Юрия есть немецкое гражданство. Как он воспринял полномасштабную войну, развязанную РФ?

– Начало войны стало для него еще большей трагедией и шоком, чем для меня. Как и многие украинцы, мы понимали, что такое развитие событий возможно. Особенно после Майдана. Мы знали, что Россия не оставит этого без ответа. Рано или поздно она попытается начать военные действия.

Для моего же мужа это стало шоком, поскольку ради меня он переехал в Украину незадолго до полномасштабной войны. В делах бизнеса ему приходилось сплошь и рядом летать из Борисполя в Германию и Австрию. Из-за закрытия воздушного пространства Украины, такие поездки стали невозможными. Нам пришлось переехать в Австрию, ведь его 6-летний сын, который в этом году пошел в первый класс, проживает с нами.

Усик и Ломаченко

– Знаю, что вы сделали выбор в пользу семьи и ради этого отказались от мандата депутата Закарпатского областного совета. Есть желание в будущем возвратиться в политику?

– Никогда в жизни. И хотя я редко говорю "никогда", в этом случае я смело употребляю это слово. Я свободный человек, который стремится познать мир, любить людей, испытывать новые эмоции и открытия. Я хочу видеть все собственными глазами. А не ограничивать себя миром, который называется политикой. Пытаясь изменить что-то одна против всех. Это абсолютно не для меня.

Мои интересы всегда были сосредоточены на экологии и природе. Но, к сожалению, в условиях войны эти вопросы не являются приоритетными. Сейчас мы должны заняться более важными делами. Я убеждена, что во времена войны волонтер может сделать гораздо больше, чем политики. Поэтому я завершила этот этап в своей жизни и не планирую к нему возвращаться.

– Как часто посещаете Родину?

– Каждый месяц. С разными миссиями, не связанными с помощью либо личными делами. Несмотря на долгий путь к границе, мы стараемся быть здесь как можно чаще. В Киеве пережили все мощные ракетные атаки.

– Неоднократно встречал вас на боях братьев Кличко, Усика и Ломаченко. Как оцениваете поведение украинских боксеров-профессионалов во время войны? Удивились, что Усик и Ломаченко демонстрируют совершенно разные месседжи своей многочисленной армии фанатов?

– Я являюсь большим фанатом бокса и увлекаюсь украинскими боксерами, считая их лучшими в мире. Особенно поддерживаю Александра Усика, пытаясь посещать все его бои. Для меня это не только спортивный интерес, но и поддержка Украины и признание его усилий спортсмена. Зная, как тяжело тренироваться и выходить в ринг, особенно когда на сердце тяжесть из-за трагедии, постигшей каждого украинца. Ценю его мужество и преданность. Особо жду майского боя Александра против Тайсона Фьюри. Это долгожданное событие. Надеюсь увидеть Усика абсолютным чемпионом, кем он уже является для нас всех.

Что касается Ломаченко, то мои чувства смешанные. Он талантливый украинский боксер, которым мы гордились. Я всегда была фанаткой его боксерского таланта. Но его комментарии и позиция, связанные с религией и войной, вызывали у меня неприятное удивление. Особенно учитывая действия московского патриархата в Украине и усилия СБУ остановить их.

Максим Розенко, Чемпион