Как выгрызалась футбольная независимость: подножки России, неуклюжесть Банникова и дебют в форме Интера
Ко Дню Независимости Украины Чемпион предлагает вспомнить события 1990–92 годов, когда украинский футбол делал свои первые шаги.
Советский Союз умирал на глазах, однако влияние Москвы сохранялось, а экономическая разруха набирала обороты.
И вот именно в этих условиях сборной молодой державы предстояло заявить о себе...
***
На самом деле Украина вовсе не была в авангарде процессов Перестройки.
Скорее, наоборот – мы отставали.
Довольно скромная Декларация о суверенитете Украины была принята 16 июля 1990–го – уже после того, как Литва и Эстония объявили о полной независимости от СССР, и тот начал их экономическую блокаду.
В футболе то же самое. Наши клубы в 1990–м официально начали представлять УССР вместо СССР – и это на фоне того, как грузинские Динамо и Гурия отказались от всесоюзных соревнований, а литовский Жальгирис снялся после 1–го тура.
Годы репрессий, цензуры, ассимиляции делали свое дело – люди боялись.
Пожалуй, первыми вслух идею чемпионата Украины выразили легенды еще советской эпохи в открытом письме. Среди них были Йожеф Сабо, Виталий Хмельницкий, Андрей Биба, Петр Слободян и другие:
"Считаем, что проведение национального чемпионата повысит интерес к футболу, будет способствовать развитию детско–юношеского, массового футбола; подготовке клубных и сборных команд Украины для выступлений на международной арене".
И понеслось.
6 марта 1991–го была официально зарегистрирована Федерация футбола Украины – правда, в полной зависимости от советской.
"Как реагирует союзная федерация на стремление младших братьев к независимости? Только угрозами изоляции", – жаловался первый руководитель ФФУ Виктор Банников.
Ясно, почему Москва сопротивлялась. В 1980–90 годах украинские Динамо и Днепр выиграли 7 из 10 чемпионатов СССР. Грубо говоря, именно Украина воспитывала лучших игроков, тренеров; она выигрывала для советского футбола Золотые мячи и ковала ему репутацию.
Нет Украины – нет репутации.
Вслух Москва сказать так не могла, поэтому только угрожала за кулисами.
А тем временем Динамо уже играло в сине–желтых цветах, и тот же сине–желтый флаг с помпой подняли над стадионом "Украина" во Львове.
***
Окей, все круто. Но что же делать дальше? И зачем нашим продолжать выступления в советском чемпионате?
Уже летом 1991–го с этими вопросами в ФФУ пришли представители Народного Руха, и помощник Банникова Евгений Котельников вспоминал, что встреча не была мирной:
"Они в ультимативной форме требовали выхода из состава союзной федерации. Особенно настаивал на этом Ярослав Кендзьор, который тогда был депутатом. Мы попытались объяснить, что в августе это невозможно, потому что в разгаре чемпионат СССР и первенство УССР. Мы предложили доиграть первенство до конца, а уже тогда решать вопрос о выходе. Руховцы были настроены агрессивно, а Кендзьор – бывший боксер..."
Впрочем, кем был тогда Рух? Просто громкой оппозицией без реальных рычагов влияния.
Таким образом, Украина провозгласила независимость 24 августа 1991–го, но до 2 ноября 1991–го ее клубы выступали в чемпионате СССР.
Абсурд, да, но в ту пору абсурдного было немало – взять хотя бы речь Джорджа Буша–старшего в Киеве, который, кажется, стремился сохранить Союз больше Горбачева. Chicken Kiev speech – так ее прозвали очевидцы за несвоевременность и даже нелепость.
Хорошо, что Буша никто не послушал.
1 декабря Украина сходила на глобально необязательный референдум, который еще раз подтвердил независимость, а 13 декабря 1991–го то же самое сделала ФФУ. Никакой больше Москвы – отныне сами себе хозяева:
"Федерация футбола Украины выполнила свои обязательства перед федерацией футбола СССР и прекращает свое в ней членство".
***
Казалось бы, вот она – победа.
В последнем сезоне чемпионата СССР сразу 6 из 16 команд представляли Украину.
Более того, Черноморец, Металлист и Металлург Запорожье собрали, пожалуй, лучшие составы в своей истории.
Бери этих ребят, заигрывай за сборную – и зарабатывай авторитет.
К сожалению, у Украины было как минимум две огромных проблемы. Во–первых, Буш не был уникальным – всеобщее отношение к Украине в мировых политических кругах было в лучшем случае осторожным. Они десятилетиями знали Москву и ориентировались только на нее.
Когда перед Евро–1992 встал вопрос – кто же будет играть вместо исчезнувшего с карты СССР, на арену быстренько вышел вице–президент ФИФА россиянин Вячеслав Колосков, который продал европейцам идею "сборной СНГ".
ФФУ предлагала провести турнир среди бывших республик, чтобы определить полпреда, но кто же ее слушал?
Так вот на турнир в одной команде с россиянами поехали украинцы Алексей Михайличенко, Олег Кузнецов, Виктор Онопко, Андрей Канчельскис и Сергей Юран, плюс рожденный в Одесской области молдаванин Игорь Добровольский.
Вы очень ошибаетесь, думая, что они уже сделали выбор. Весь мир качало, и воспитанные в советской парадигме люди колебались, их нужно было переубедить.
И вот это вторая проблема – ФФУ не убеждала никого.
"К сожалению или к счастью, материальный фактор в жизни никто не отменял, – говорил один из первых тренеров сборной Украины Леонид Ткаченко. – Условия в России были изначально лучше, чем в Украине. Игрокам казалось, что сборная Украины – это несерьезно. Ребята сами рассказывали друг другу, что это за команда, какие имеет перспективы. Поэтому переход Онопко и других в Россию меня не удивил".
***
Как это происходило? Да очень банально.
Бывший администратор сборных СССР и СНГ Сергей Хусаинов вспоминал, как перед вылетом с Евро–1992 его начальство приказало: "Обещай, что хочешь – только чтобы они выступали за Россию."
"Мы в конце салона поляну накрыли. Лесик и Кузя сразу отказались, а вот другие заинтересовались. Им решили предложить квартиры. Я лично ездил Юрану жилье выбирать".
Тому-самому Юрану, который разнес Динамо в еврокубках в составе Бенфики.
Интервью Алексея Михайличенко в Глазго – мол, "а вы можете представить шотландца в английской сборной", в ту пору стало лучом света в темном царстве.
В целом–то хороших новостей у ФФУ не было.
8 декабря 1991–го в Нью–Йорке проходила жеребьевка отбора к ЧМ–1994, где уже были литовцы, латвийцы и эстонцы. А вот наших даже не пустили – это Колосков постарался.
В Украине на фоне таких новостей начались публичные пререкания.
"Я не пойму, почему наших руководителей не было в США, где решался вопрос о членстве Украины в ФИФА? Почему оно оставалось пассивным тогда, когда следовало идти в атаку? И где сейчас гарантия, что против нас благодаря Москве не будут применены санкции?" – спрашивал тренер Черноморца Виктор Прокопенко.
В ответ Банников юлил и оправдывался: "Да нас бы просто на порог не пустили, потому что не имеем документов. Во–вторых, такая "прогулка" через океан стоила бы немалую сумму в долларах. И мы все же возлагали надежды на Колоскова, который обещал способствовать нашему вступлению в ФИФА. А он нас просто предал".
Серьезно? На Колоскова? Надежды?!
Ну, и для потенциальной на тот момент сборной это был крайне болезненный удар, означавший отсутствие официальных матчей еще почти 3 года.
***
Господа Зепп Блаттер и Жоао Авеланж, "спасибо" за поддержку Колоскова!
К счастью для Банникова, он нашел понимание хотя бы в УЕФА, чей босс Леннарт Юханссон дал слово допустить украинские клубы к еврокубкам в 1992–м – и сдержал его.
Правда, и здесь не без дегтя: россиянам–то разрешили 5 команд, как раньше СССР, а Украине – 3. Получается, все баллы, набранные ранее в советскую копилку киевлянами и днепрянами, перешли москвичам – как вам такое?
Одно хорошо – хоть как–то допустили.
Ну, а чтобы визуализировать идею сборной, ФФУ задумала быстренько провести товарищеский матч, но вот беда – денег не было и на него.
Вы же помните, да? Купоны, инфляция, и Витольд Фокин – совсем не Лешек Бальцерович.
Венгрия стала первым соперником не потому, что была лучшим из вариантов, а потому, что согласилась приехать в Ужгород за свой счет.
У Украины не было ничего вообще. Наши вышли на матч в форме миланского Интера, чью эмблему заменили на лого ФФУ. Вратарь Игорь Кутепов вообще сыграл в свитере Динамо. К тому же, все фамилии были на русском.
Гимн Украины, прозвучавший перед стартом, футболисты не пели.
"Никто не знал слов. Все было очень быстро и в определенной степени непонятно", – вспоминал Сергей Ковалец.
На улице стояло 29 апреля 1992 года.
***
Это была поистине странная сборная, если смотреть на нее с высоты 2025–го.
Юрий Никифоров и Илья Цымбаларь впоследствии заигрались за Россию, а Олег Саленко даже стал лучшим бомбардиром ЧМ–1994 в ее составе. Сергей Щербаков вскоре попал в страшную автокатастрофу, разрушившую ему жизнь, которая тихо подходит к концу в Москве. В то же время Олег Лужный, Сергей Беженар, Иван Гецко – символы наших, украинских 90–х.
Говорили, что тренировать сборную должен был Валерий Лобановский, но у него действовал контракт с ОАЭ, поэтому честь выпала Прокопенко.
Помогали ему Валерий Яремченко, Анатолий Пузач и Владимир Мунтян.
Вы скажете – эй, а где же Заваров, Беланов, Протасов, Михайличенко и другие звезды, которые на тот момент еще выступали за рубежом?
И ответ будет печальным – ФФУ даже не смогла оплатить им билеты и страховку.
"Мы не были готовы к таким поединкам. Странно, что этот вообще состоялся. Многие игроки сборной не доехали. Мы тренировались на стадионе Банникова, где, если честно, был огород", – вспоминал Гецко.
Он же и забил дебютный гол сборной – прямым ударом со штрафного, но при счете 0:3.
Ужгород пел – на протяжении всей игры здесь болели за обе сборные.
***
Так вот оно все и началось. Неуклюже, коряво, но другого нечего было ожидать от народа, который не имел в этом никакого опыта.
Литва, Латвия, Эстония – эти имели независимость в межвоенный период. Их уход из Союза начался с восстановления конституций тех времен.
А мы...
Только в 6–м своем матче сборная Украины наконец победила – в Вильнюсе Литву 2:1.
Параллельно Динамо в Лиге чемпионов в очередной раз доказало, что сильнее Спартака – и это было, пожалуй, лучшей новостью для людей в очень сложном 1994–м.
Украина потеряла почти полностью одно поколение, выбравшее выгоду вместо родины, но уже вскоре выросло новое – и Шевченко, Ребров, Ващук, Гусин, Шовковский под руководством вернувшегося Лобановского заиграли так, что больно стало даже Реалу и Барселоне.
Новая эпоха приближалась. Этого еще никто не знал в 1991–м, и все же люди, которые наощупь двигали изменения, выбрали правильную сторону истории.
Разные люди – из Львова, Киева, Донецка, Одессы, Харькова, Ужгорода и других городов и сел.
И даже последний руководитель федерации футбола еще советской Украины Николай Фоминых, который, несмотря на весь бэкграунд, тоже отказался подчиняться и в целом верно очертил будущее:
"Прошло время дискуссий – проводить независимый чемпионат или играть "под Колосковым". Сегодня надо работать и готовиться. Уверен, через годы о сборной Украины будут говорить с уважением. Половину различных сборных Союза составляли воспитанники наших школ, и эти сборные всегда были среди ведущих в Европе и мире".