Забил 554 гола и перешел на сторону Гитлера: как Польша возненавидела своего первого футбольного гения
Когда началась Вторая мировая война, Эрнест Вилимовский был среди лучших футболистов мира. Его знали и любили в Европе и Бразилии, приглашали в топ-клубы.
Чемпион рассказывает, почему Польша забыла о своей суперзвезде и кто в этом виноват.
***
Польша стерла Эрнеста Вилимовского, словно ластиком.
Во времена коммунизма его имя запретили на публике, его изъяли из книг, оставив разве несколько статистических фактов без объяснений.
Любознательная детвора могла удивляться – как это, десять голов в одном матче?
Но ответом всегда было молчание.
Не только партийная политика, но и личная обида руководила поляками. Они же болели за Вилимовского, надеялись, а он...
"Я никогда не интересовался политикой и знал о Гитлере столько же, сколько и другие, а когда выходил на поле, то просто хотел играть. Не имело значения с кем, против кого, лишь бы мне было хорошо и я побеждал", – цитировал его знаменитый публицист Анджей Говаржевский.
***
А вообще это была долгая и сложная история.
Его настоящее имя Эрнст Отто Праделла. Мать – из силезцев. Отец – немец, воевавший за кайзера и погибший в 1918-м. Малыш его не помнил.
Уже вскоре мать вышла замуж во второй раз – теперь за патриота Польши и участника Силезских восстаний Романа Вилимовского, который и дал пацану свою фамилию.
Типичный брак по расчету – семья жила сытно и недружно.
Когда у Эрнеста прорезался талант к футболу, мать отдала его в пронемецкий Катовице, откуда его скоро забрал отчим, чтобы перевести в патриотический Рух.
Такая вот жизнь.
Между тем вне поля Вилимовский также работал на металлургическом заводе курьером, где делал разве что вред. Однажды чуть в тюрьму не загремел, замотав маринованные селедки в важные документы.
Футбол был единственным его талантом. Он даже шутил, что это потому родился с шестью пальцами на ноге – дабы удобнее было по мячу бить.
***
21 мая 1934-го он стал самым молодым дебютантом в сборной Польши в матче с Данией (2:4), а уже через 2 дня за нее забил – в ворота Швеции (2:4).
Параллельно за Рух Вилимовский забил 34 гола в 21 матче в первом же сезоне.
Представляете, какой поднялся фурор?
От славы у Эрнеста голова пошла кругом – он то гримасы голкиперам показывал, то с мячом танцевал.
А вне поля любил женщин и выпить – словом, жил без тормозов.
Писали, что именно за пьянку его не взяли на Олимпиаду-1936, но это не так. Открытые в 1990-х архивы рассказали, что Вилимовского отсеяли, потому что "не гарантировал достойного представительства Польши на Олимпиаде". Если проще – боялись, что будет брататься с немцами.
"Вилимовский говорил на польском, немецком и силезском одновременно, при этом считал себя не поляком, а силезцем", – объяснял журналист Збигнев Рокита.
Это сейчас Силезия – просто исторический регион на стыке Польши, Германии и Чехии с некоторыми знатоками местного говора, а в ту пору они претендовали на статус отдельного этноса, близкого к немцам.
Так что власть Пилсудского Эрнеста не любила. Это был не ее герой.
***
Только феерическая игра заставила таки включить Вилимовского в заявку на ЧМ-1938, где тот прославился уже на весь мир.
В матче с Бразилией нападающий хожувского Руха оформил покер и заработал пенальти, который реализовал Фредрик Шерфке. Лишь ценой сверхусилий "Селесао" прошли дальше – 6:5.
"Если кто-то мне скажет, что поляки не умеют играть в футбол, я плюну ему в лицо", – говорил лидер Бразилии Леонидас.
Сразу несколько бразильских клубов звали Вилимовского к себе, и он согласился. Также он подмахнул контракт и с парижским Расингом, однако на утро польская федерация все отменила, заявив, что Ежи просто напился.
Он очень на это обиделся.
Приехав домой, Вилимовский забил шесть голов в одном матче, а потом кричал репортерам:
"Так напишите, что эти голы забил пьяница, давайте!"
Хотя и это еще был не предел. 21 мая 1939-го он забил сразу 10 голов в ворота клуба Юнион Туринг Лодзь – рекорд, который точно не побьют в Экстраклассе.
Последний же матч за сборную - это 26 августа 1939-го против вице-чемпионов мира венгров, которых Вилимовский растоптал, словно заштатного середняка, забив трижды. Последний мяч – сольный проход и удар в пустые ворота.
Ему было всего 23 года и казалось, что вся жизнь впереди.
Кто же знал?..
***
1 сентября 1939-го Гитлер напал на Польшу и смял ее за каких-то две недели.
Вилимовского, как и остальных мужчин, призвали в польскую армию на безнадежную войну, но он не пришел – отсиделся где-то, а появился уже при оккупации.
Жестокой оккупации!
То, что творили нацисты в Польше, нельзя сравнить с реалиями Франции или Дании. Сразу 6 млн гражданских были замучены – это более 17% от общего количества населения. В печах Освенцима, Майданека, Треблинки ежедневно сжигали евреев и неравнодушных, как Януша Корчака.
Даже футбол попал в Польше под запрет для всех, кроме немцев.
Тут-то Вилимовский и вспомнил, кто его биологический отец.
Он сменил имя на Эрнста Виллимовски и подписал "Volksliste" – документ, удостоверяющий принадлежность к арийской расе.
Теперь он мог свободно передвигаться по Третьему Рейху и переехал в более богатую Саксонию, где людей не убивали для забавы, и можно было удобно устроиться футболистом. Его талант не замечал только слепой, поэтому он быстро выбился в лидеры Хемница, откуда в 1942-м перебрался в лучший клуб Рейха – Мюнхен 1860.
***
Ну, а еще раньше, в 1941-м, Вилимовский заигрался за сборную Германии.
"Он получил выгодное финансовое предложение и не хотел погибать на войне", – коротко комментировала решение его дочь Сильвия Гарке.
На поле все было прекрасно. Эрнест в первом же матче забил дважды Румынии, затем разрушил крепкую Швейцарию, а всего наколотил 13 голов в 8 матчах, прежде чем гитлеровцам стало не до футбола.
А вот вне стадионов...
Это невероятно – как большая война играет человеческими судьбами.
На фото выше Вилимовский в форме немецкого сборника стоит вторым справа. А вот второй слева – Август Клингер, который погибнет в 1944-м где-то на Востоке, а крайний слева – это Фриц Вальтер, главный герой Чуда в Берне и лучший футболист ХХ века в Германии по версии самих немцев.
Вальтер очень ценил Вилимовского и считал талантливее себя:
"Эрнест, пожалуй, единственный игрок в истории, забивший больше голов, чем имел голевых моментов".
***
Это удивительно – как он обращал внимание только на футбол при таких-то обстоятельствах.
В 1942-м его мать Паулину отправили в Освенцим за сожительство с евреем, где она была секретаршей у начальника лагеря.
Вилимовский также потерял партнеров по сборной Польши-1938. Эвальд Дытко в составе Вермахта попал в плен к американцам, сидел в лагере. Вильгельм Гура тоже воевал за Рейх, но перешел на сторону итальянских партизан, а потом и в корпус генерала Андерса. Юзеф Корбас попал в Освенцим, но чудом выжил – в отличие от Антони Лыко, которого расстреляли за подпольную борьбу.
Капитан команды Фредрик Шерфке, этнический немец, сделал карьеру у нацистов, но архивы очистили его имя – оказалось, что помог всем, кому мог.
Из них всех Вилимовский провел войну безопаснее всего, но и нелепее всего тоже.
А тогда бац – бои стихли, нацисты побеждены, а у него "Volksliste" в руках, и поляки – те самые, что когда-то скандировали его имя – готовы его разорвать.
Эрнест так и не решился приехать в Катовице и хотя бы попытаться все объяснить – вместо этого поселился в немецком Карлсруэ, где до пенсии работал клерком.
Конечно, он мог еще играть профессионально – вот только негде было. Германия лежала в руинах.
Когда же настоящий футбол вернулся, ему уже было за 40.
***
"Жаль. Ежи играл так, будто в нем соединились Пеле и Джордж Бест", – сетовал потом главред Kicker Вернер Шиллинг.
В 1950-х немцы предлагали Вилимовскому работу в своем футбольном союзе, но он отказался и вообще начал сторониться людей – так, будто в нем что-то сломалось.
Во время ЧМ-1974 он наблюдал за Польшей тайком, и лишь раз тренер "Кадры" Казимеж Гурский поймал на себе его взгляд за барной стойкой. Сначала он не поверил своим глазам.
"Я Вилимовский, – начал дедушка в поношенном пальто. – Я даже не знаю, станете вы со мной говорить или прогоните. В вашем блоке столько плохого обо мне понаписывали. Но это не так. Я не сделал ничего плохого".
"Господин Вилимовский, но если вы не сделали ничего плохого, как говорите, то почему же вы не вернулись в страну – пусть не сразу, но потом, когда эмоции утихли?" – спросил уроженец Львова, заканчивавший войну в Армии Людовой.
"Мне было страшно", – такой вот ответ.
Гурский не признался Вилимовскому, что был его фанатом в 1930-х и лишь молча принял от него клочок бумаги с одним-единственным предложением на немецком: "Вы теперь главная тема в городе, и я желаю вам успеха, но пожалуйста, не вспоминайте меня плохо".
***
Он так больше и не увидел дома.
В 1995-м Рух пригласил Эрнеста на свое 75-летие, но националисты подняли крик – и от идеи отказались.
Ну, а еще через два года Вилимовский просто умер.
Его похоронили на кладбище Карлсруэ, и Немецкий футбольный союз хотя бы скромный венок выслал, а вот польский – ничего.
Даже сейчас это продолжается, а между тем дела совсем плохи. Мэрия в Карслруэ застраивает старое кладбище – значит, у Вилимовского не станет могилы, если ее не перенесут в другое место, что требует денег. Сейчас их собирают лишь отдельные болельщики Руха.
"Вне всякого сомнения, он был лучшим польским футболистом в истории, – писал Анджей Говаржевский. – Возможно, если бы Мундиаль состоялся в 1942-м, мы бы сегодня говорили не о Пеле, а о нем".
Но общественность все еще колеблется. В опросе Sportowe Fakty в 2023-м 57% фанов выражали готовность реабилитировать Эрнеста, но 43% – категорически против.
Вилимовский, может, и оформил первый покер на Мундиалях, а всего за карьеру наколотил фантастические 554 гола, однако для миллионов поляков главным был и остается "Volksliste". Он купил себе безопасность вместе с патентом предателя.
Чужой там, чужой здесь.
Надо было все же выбрать на войне что-то большее за самого себя.