Блохину сказал, что на поле не выйду: Рыкун – о карьере, курьезах, Маркевиче и сборной
"Игра мертва без гения касания! Виват, Рыкун! Пора за дело, Саня!" – этот баннер на трибунах в Харькове лучше всего характеризовал отношение фанов Металлиста к Александру Рыкуну. Да и во время матчей ветеранов Днепра болельщики на стадион шли, пожалуй, в первую очередь для того, чтобы посмотреть на Сашу, которому сегодня исполняется 47 лет.
В откровенной архивной беседе с Максимом Розенко Александр вспоминал, как его приглашали в Динамо и Шахтер, признавался, почему уехал из Днепра и развенчал несколько историй, которые уже успели обрасти легендами.
Богданыч, ну хоть вы меня не обгоняйте
– Александр, действительно играете за ветеранов?
– Да, несколько лет назад в Днепре начали возрождать ветеранское движение, проводим как домашние, так и выездные матчи. Сотрудничество с Металлистом завершил летом 2014 года. Отработал почти три года селекционером. Ездил, смотрел молодых ребят. На тот момент Металлист делал ставку на южноамериканских легионеров. И была своя неплохая молодежь в Харькове.
Нареканий на мою работу не было, как, впрочем, и супердостижений. Старался профессионально выполнять свою работу. Ушел, когда у Металлиста начало все рушиться. Маркевич ушел, потом Красников, в клубе начались серьезные финансовые проблемы. Уже было не до нас. Вообще не до футбола.
– Вас в селекционный департамент клуба пригласил Красников. Наверняка, он согласовывал это приглашение с Маркевичем. Значит, Мирон Богданович на вас не держит обиды?
– Было разное, за несколько эпизодов мне сейчас стыдно. Но у нас сохранились неплохие отношения. Мог пошутить с ним. В свое время проводили сборы в Трускавце. Бегали кроссы. Дорога шла вверх. Кроссы никогда не были моей "фишкой". Обгоняли и молодежь, и ветераны. Маркевич с нами бегал. И тоже начал меня обгонять. Вижу, он уже впереди, выдохнул:
"Богданыч, ну хоть вы меня не обгоняйте".
– Даже после марта 2009 года, когда вы неожиданно оказались в одной из львовских больниц с переломами рук и ребер? Были слухи, что в состоянии алкогольного опьянения вы выпали с третьего этажа...
– С третьего этажа – это преувеличение. Было чуть ниже. А в целом – дыма без огня не бывает. Я в той ситуации был виноват. Пазлы сложились неудачно. Начало марта. Мы играли с ФК Львов в Добромиле фактически на болоте. Игру нужно было отменять. Я вообще не понимаю, как арбитр решил, что газон соответствует уровню матчей Премьер-лиги.
Во Львове команду возглавлял Ковалец, который до этого работал в тренерском штабе Металлиста. Не понимаю, почему нельзя было реально посмотреть на вещи, на состояние поля и договориться о переносе. В итоге мы сыграли 1:1, меня заменили в конце первого тайма. Потом мы остались во Львове, точнее в Винниках. Я был расстроен. Попробовал бороться со стрессом с помощью алкоголя. Получилось совсем неудачно. Подробностями делиться не хочу.
– Вы еще успели сыграть в следующем чемпионате за Металлист. Но до конца сезона не доиграли. Почему?
– Восстановился, летом поехал с командой на сборы. С осени начал играть. Провел несколько неплохих матчей. Но в то время в Харьков начали приезжать высококлассные легионеры. Шавьер, Марлос. Будем откровенны: они были моложе и быстрее меня. Мирон Богданович делал ставку на них.
Откровенно поговорили с тренером, решили, что будет лучше разорвать контракт на взаимовыгодных условиях. Сейчас с Богданычем созваниваемся друг с другом. Вспоминаем то интересное время, которое вместе провели в Металлисте.
– Металлист действительно заплатил Днепру за ваш трансфер 2 миллиона долларов?
– Об этом лучше спросить у Красникова или Стеценко. Вроде бы чуть больше – два с чем-то. Сначала меня взяли в аренду на полгода. Позвонил Евгений Красников, предложил сменить клуб. В Днепре на тот момент я имел сомнительные перспективы, с Протасовым не было хорошего контакта. С себя вины за это не снимаю – были случаи, которые не очень приятно вспоминать. В итоге решил сменить среду.
– После аренды речь зашла о полноценном приобретении?
– Сезон закончился, я вернулся в Днепр, поехал с командой на сборы. Там опять пару тренировок пропустил. Протасов отправил меня в "дубль". Помню, на командных сборах он как-то сказал, что Рыкуну запрещает пить даже пиво. Там сидели 18-летние юниоры. Я потом к нему зашел, говорю, зачем при детях такое рассказываешь? Он с моими аргументами согласился.
– С Кучеревским таких проблем в общении не было?
– Пришлось и ему со мной немного повоевать. В феврале 2005 года в Кубке УЕФА мы потерпели обидное домашнее поражение от Партизана – 0:1. До этого в гостях сыграли 2:2 и имели неплохие шансы на проход в 1/8 финала. Но пропустили на Метеоре гол за две минуты до конца матча. В украинских СМИ еще потом вышли заголовки "Партизан выстрелил из засады".
Было очень обидно. Дошло до алкоразрядки. Пришел несвежий на тренировку. Попал под горячую руку Мефодича. Он вызвал к себе в кабинет. Начал кричать. Ваза была под рукой, поднял ее, хотел в меня бросить. В последний момент взял себя в руки.
– С Коломойским разговоров на повышенных тонах не было?
– Я с ним всего несколько раз общался. Это не Ярославский, который мог приезжать на базу Металлиста почти каждый день. Коломойский приезжал один-два раза в год. Напрямую общались, когда подписывал трехлетний контракт. Через год его переподписали. Говорю, немного добавьте. Добавили. Где был самый большой контракт? В Металлисте. Цифры раскрывать не буду.
Три миллиона долларов
– Вас хотели видеть не только в Металлисте, но и в Шахтере и Динамо. Шлагбаумом на пути к этим переходам стали три миллиона долларов, которые Днепр требовал за ваш трансфер?
– В частности. И, будем честны, мои проблемы с режимом. Предложения поступили практически одновременно. О переходе в Шахтер со мной разговаривал Виктор Прокопенко. Я порекомендовал вести переговоры с Днепром. Видимо, "горняки" считали, что 3 миллиона – многовато.
По поводу перехода в Динамо встречался в Киеве с Леонидом Буряком. Думаю, не сложилось по тем же причинам. Я это спокойно воспринял.
– Еще были предложения?
– Приглашали в Россию, в ФК Москва и Локомотив. Семин звонил Павлову, кажется, когда я еще выступал в Мариуполе. Но я тогда был нужен Петровичу.
– От европейских клубов запросов не было?
– С Шандором Варгой встречались во Франции, он предлагал заняться моим трудоустройством в Европе. 6 июня 2004 года сборная Украины проводила матч против Франции в Париже. На Стад де Франс пришли 72 тысячи зрителей. Перед игрой Шандор сказал, что за мной будут внимательно наблюдать.
– Подождите, это тот матч, когда вы отказались выходить на замену?
– Да. В СМИ эту историю подали не совсем так, как было на самом деле. "Сам выходи" Блохину не говорил. Надеялся, что выпустят хотя бы на полчаса. Зидан нам забил на 89-й минуте. Только после этого мне предложили выйти на поле.
Я бы понял, если бы это была тактическая замена – потянуть время. Но это товарищеский матч, мы проигрываем 0:1, что я могу сделать за три добавленные минуты? Чудеса, конечно, случаются. И в футболе также. Но это бывает крайне редко.
Немного заиграло самолюбие. Блохину ответил, что не могу выйти. Он позвал Венглинского, Олег вышел на 90-й минуте. Если бы это был отборочный матч, то я бы себе такого не позволил.
– Как отреагировал Блохин?
– Не думаю, что он обиделся. Потом говорил, мол, мы с Рыкуном поняли друг друга. После этого инцидента какое-то время не вызывал. Но через несколько месяцев я снова получил приглашение. 17 ноября вышел на замену в Стамбуле в матче против Турции.
Когда делал голевую передачу на Шеву, показалось, партнеры по сборной думали, что буду бить сам, поэтому набегали на ворота соперников больше по инерции. Но я не жадный – отпасовал и Андрей забил.
– После этого гола, оценив качество передачи, Шевченко вроде бы воскликнул: "Где вы такого откопали?"
– Об этом не помню. Мне с Шевой было комфортно, шутил с ним. Как-то на тренировке отрабатывали упражнение. Лежим, за ногу друг друга держим. Говорю: "Хотя бы раз в жизни в руках 25 миллионов подержу". Шева посмеялся.
– Из игроков только Шева был на "ты" с Блохиным?
– Шева, как и все, называл Блохина "Владимирович". Может и на "ты", я уже не помню. Но с уважением – по крайней мере при мне субординацию не нарушал.
132 кг
– Последним клубом вашей профессиональной карьеры оказалась Ворскла. Каким был вес, когда приехали в Полтаву?
– 99 килограмм. Через месяц было 90. Даже 89. Сбросил 10 килограммов. Это было нелегко. Мне 32 года и вы же сами знаете тренировки у Павлова. Когда Петрович позвал в Мариуполь, у меня там случился ренессанс. Второго ренессанса не получилось. Месяц тренировался, вышел на игру. С Волынью арбитр Кутаков меня удалил. Должен был пропустить две недели.
Не сдержался, нарушил режим. С Петровичем была договоренность, что работаем до первого нарушения режима. По сути, вместе решили, что пришло время расстаться. Сначала наслаждался свободой – январь и февраль провел дома, а не на сборах. А в июле позвонил Женя Красников, предложил работу селекционером в Металлисте.
– Сколько сейчас весите?
– В районе 110-115 килограммов. Начал ограничивать себя в еде, потому что доходило до 132 килограммов. Понял, что с этим надо что-то делать. В Металлисте весил 85 килограммов. Когда закончил с нагрузками, буквально через три месяца прилично набрал. Но еще во время игровой карьеры за месяц отпуска мог набрать 5-6 килограммов. После выхода из отпуска постоянно боролся с лишним весом.
Личное дело
Александр Рыкун. Родился 6 мая 1978 года в Днепре. Полузащитник.
Выступал за команды: Металлург Новомосковск (1995-97), Днепр Днепропетровск (1998, 2003-06), Ильичевец Мариуполь (1999-03), Металлист Харьков (2006-10), Ворскла Полтава (2010). Работал селекционером харьковского Металлиста (2011-14).
В 2004 году признан лучшим игроком чемпионата Украины. Опрос газеты "Команда" прошел среди 16 тренеров и 240 футболистов Высшей лиги. Рыкун опередил Александра Шовковского (2 место), Матузалема (3 место) и Анатолия Тимощука (4 место). За сборную Украины провел 8 матчей (2002-06).
Максим Розенко, Чемпион
Ответственный редактор – Николай Дендак