История дня: Он придумал хитрый трюк, чтобы уйти из Динамо, а потом играл в Германии и Корее
Сегодня Андрей Сидельников празднует свой 58-й день рождения.
В немецком Ваттеншайде в 1992 году он зарабатывал 8 тысяч марок в месяц, в корейском Чоннам Дреганс – 6 тысяч долларов. А когда вернулся в Днепр, сполна ощутил судейский произвол от Сергея Татуляна. Об этом и многом другом Андрей Сидельников откровенно рассказал Чемпиону.
Второго ребенка – чтобы уйти из Динамо
– Андрей, в 1986 году вы перешли в киевское Динамо. Почему из самой популярной команды Украины быстро вернулись в Днепр?
– В Динамо попал не по собственному желанию – проходил там военную службу. Селекционный отдел киевлян работал отлично – сразу же после успешного выступления за юношескую сборную на турнире Гранаткина пришел приказ о моем переводе в Киев.
Честно говоря, не видел в Динамо перспективы для себя. На тот момент еще играл на позиции нападающего, и прекрасно осознавал, что пробиваться в основной состав команды мне в ближайшие несколько лет вряд ли удастся – в Киеве в линии атаки играли Блохин, Беланов, Евтушенко. Команда в том сезоне выиграла Кубок Кубков и чемпионат СССР, а Беланов – Золотой мяч. При этом не считал, что Динамо сильнее чем Днепр.
Поэтому, когда покидал Днепр, получил четкую установку от главного тренера Владимира Емца и начальника команды Геннадия Жиздика: увеличить состав семьи. У меня тогда уже родился старший сын Роман, а при наличии двух детей солдата срочной службы освобождали от воинской обязанности. Поэтому менее чем через год мы отпраздновали рождение Андрея, я сразу же уволился и вернулся в Днепр.
Об этом увольнении в Динамо все, включая Валерия Лобановского, узнали по факту. А в Днепре меня после возвращения партнеры по команде начали называть папа – большинство моих сверстников тогда были холостыми, а у меня уже было двое детей.
– В Днепре переквалифицировались в защитника?
– Начинал в знаменитой футбольной школе Днепр-75 вообще вратарем. Затем переквалифицировался в нападающего. С 18 голами завоевал звание лучшего бомбардира чемпионата СССР-1987 среди дублирующих составов. А потом наставник дубля Александр Лысенко в матче с московским Торпедо выпустил меня опорным полузащитником. Выиграли 2:0, отдал две голевые передачи.
Меня оставили на базе и на следующий день Евгений Кучеревский выпустил на замену уже за первую команду. Вышел минут за двадцать до конца, но успел отличиться голом. До конца сезона отыграл в средней линии, а зимой, в игре против волгоградского Ротора Евгений Мефодьевич дал мне задание персонально действовать против нападающего Никитина. Видимо, со своими новыми функциями справился. После этого эпизода до конца карьеры выступал в центре обороны.
Германия
– Отыграв последнее первенство СССР, вы уехали в немецкий Ваттеншайд. Были еще какие-то предложения?
– Тандем центральных защитников Днепра еще в 1990 году в своих рядах хотели видеть два английских и один испанский клуб элитных дивизионов. Но нас на тот момент почему-то не отпустили. В Саутгемптон уехал только олимпийский чемпион Алексей Чередник А спустя сезон уже исключительно в моих услугах проявили заинтересованность три клуба Бундеслиги. Я еще с детства любил небольшие города, поэтому сразу решил съездить на просмотр в Ваттеншайд.
Этот городок граничит с Гельзенкирхеном. После первой же тренировки мне сказали, что подхожу и вскоре подписал трехлетний контракт. Сумма моего трансфера составила, если не ошибаюсь, миллион марок. Помню, был горд тем, что Днепр, давший мне путевку в футбол, получил за своего воспитанника достойную компенсацию.
– Но в Бундеслиге у вас не сложилось.
– В Германию приехал в январе 1992 года с травмой – защемил нерв в голеностопе. Немцы сделали обследование, правильно диагностировали и вылечили. Восстановился, сыграл в товарищеском матче и получил очень досадную травму колена – разрыв связки. Лечился семь с половиной месяцев. Снова восстановился, и на тренировке порвал ту же самую связку.
Когда через полгода снова поправился, произошла смена наставника. На тренерский мостик стал Ханс-Петер Бригель. Меня откровенно поразила своеобразная система его тренировок. В клубах Бундеслиги средняя продолжительность занятия составляла 70-75 минут – общался на эту тему с выступающим тогда в Германии экс-содноклубниками по Днепру Петром Нойштедтером и Вовой Лютым.
При дозированной нагрузке. У нас же Бригель волевым решением увеличил тренировку до двух часов, и при этом явно что-то напутал с нагрузками. Сначала думал что мне одному тяжело. Но потом смотрю: даже самые крепкие ребята явно поплыли. Решил обратиться к президенту Ваттеншайда Гюнтера Риттера с просьбой найти новую команду.
– Не осмелились откровенно поговорить с Бригелем?
– Не видел смысла. Был еще один эпизод, который мне не пошел на пользу. Как-то пришлось работать в паре с тренером на поле. С простым заданием: отбор, обводка и снова отбор. Я жестко сыграл в подкате, он упал, мне зааплодировала вся команда. После этого его отношение ко мне изменилось. Перестал подпускать к основному составу – при нем ни разу в заявку не попал.
– Условия контракта клуб при этом выполнял?
– Неуклонно. Вообще никогда не было с этим проблем. По зарплате – ни дня задержки. Хотя она у меня была вполне приличная – 8 тысяч марок в месяц. И это без премиальных. Условия проживания – отличные. Моей семье была предоставлена роскошная пятикомнатная квартира в Гельзенкирхене и Мерседес 190-й модели.
От квартиры до стадиона, где мы тренировались, было 10 минут езды. Детей устроили в садик. Они уже через 3-4 месяца заговорили на немецком. После Днепропетровска, где условия для футболистов были одни из лучших в СССР, моя семья все равно попала в сказку.
– Вернемся к вашему разговору с президентом. Как Гюнтер Риттер отреагировал на ваше предложение?
– В разгар сезона устроить меня в другой клуб было очень сложно. Но к общему знаменателю мы пришли: ради игровой практики я согласился пересмотреть в сторону уменьшения условия личного соглашения, стал выступать в региональной лиге за вторую команду Ваттеншайда. Отыграл за нее 18 игр и в 16 из них по версии журнала Киккерс был признан лучшим в своей команде. Но Бригель меня все равно игнорировал. Пришлось идти к президенту с повторной просьбой о смене команды.
– На этот раз уже ее удовлетворили?
– Да. Но сначала мой экс-одноклубник по Днепру Иван Вишневский по своим турецким связям вывел меня на Анталияспор. Я уже взял билет в Турцию, где по прилету должен был подписывать контракт без всяких пересмотров. Но в последний момент руководство Ваттеншайда подняло цену за мой трансфер. По предварительной договоренности, мой трансфер должен был обойтись туркам в 400 тысяч долларов, но немцы безо всяких объяснений подняли планку до 650 тысяч. Анталиаспор к такому повороту был не готов.
Южная Корея
– Однако, видимо, готовы были представители Страны утренней свежести.
– Так, созданный за год до моего приезда клуб элитной корейской лиги Чоннам Дреганс нуждался в квалифицированном либеро. И уже буквально через пару недель президент немецкого клуба Гюнтер Риттер, с которым у меня были отличные отношения, оформлял мой трансфер в Корею.
Все прошло быстро – был на сборе с Ваттеншайдом в Португалии, отбыл в Корею на просмотр, сыграл там пару товарищеских матчей и обсудил условия личного контракта. Из Азии улетел в Португалию, где все еще продолжался сбор Ваттеншайда, а уже после возвращения команды в Германию все документы, связанные с моим переходом, были оформлены.
– Уровень чемпионата Южной Кореи после Бундеслиги не разочаровал?
– Действительно, он тогда находился на стадии развития. Но все равно ожидал худшего. Формула чемпионата была несложной – 10 команд играли в четыре круга. Разыгрывался и Кубок страны. Но он больше напоминал тренировочные сборы – проходил накануне чемпионата.
В небольшом 120-тысячном городке на самом юге Кореи Кванъяне был, по моему мнению, лучший стадион. На домашних матчах регулярно собирались 18-19 тысяч зрителей. А когда всем не хватало мест, корейцы садились на ступеньки в проходы, некоторые залезали на решетки. За год футбол в Кваньяне стал спортом № 1.
Условия, которые мне предоставил клуб, были не хуже, чем в Германии. Зарплата 6 тысяч долларов в месяц плюс опять-таки немалые премиальные за игры. Отличное жилье, а от машины отказался – ездил на своем джипе.
В моем дебютном сезоне Чоннам Дреганс завоевал бронзовые медали. В следующем чемпионате мы были пятыми. У меня в футбольном плане все складывалось замечательно. За два сезона пропустил лишь несколько матчей из-за травм. В 62 играх забил 6 мячей. На тот момент среди центральных защитников был втором по результативности в истории чемпионатов Кореи. Один местный либеро забил 7 голов, но для этого ему пришлось сыграть в 249 матчах.
Выступал и за сборную иностранцев корейской лиги
– Заезды перед матчами в Чоннам Дрегансе практиковались?
– Только для молодежи. Перед выездными матчами мы вечером выезжали на автобусе на игру, селились в гостинице. На два выезда вылетали на самолетах – две команды элитного дивизиона базировались в далеком для автобусных маршрутов Сеуле.
– Не жарко было играть?
– В первом сезоне на домашнем стадионе не было искусственного освещения, поэтому матчи, как правило, начинались в 16:00. Воздух прогревался до 40 градусов, на поле царила страшная духота. Но в конце чемпионата установили осветительные мачты, игры начали ставить на 20:00 и проблема решилась.
– В общении с одноклубниками и тренерским штабом они не возникали?
– Поначалу ситуация была анекдотическая. Если мне нужно было о чем-то поговорить с руководством клуба, звонил в Германию своему менеджеру, корейцу по национальности. А он из Германии звонил в клуб. Но потом научился нескольким фразам и с помощью жестов неплохо объяснялся.
– Как вам корейская кухня?
– У них отличное мясо. Когда уезжал, переписал несколько рецептов. Рыба у них тоже замечательная была. Пробовал ли собачатину? Несколько раз предлагали, но категорически отказывался. Слишком для этого люблю собак.
Беспредел от Татуляна
– Если вас все устраивало в Корее, почему вернулись в Украину?
– После завершения контракта с Чоннам Дреганс сразу три ведущих корейских клуба – Самсунг, LG и команда Валерия Непомнящего Пучхон Юкон вышли на меня с конкретными предложениями. Но одновременно поступило и предложение от родного Днепра. Инициатором перехода был Вячеслав Грозный.
Я поверил на слово и вернулся в Днепр. Но уже на первых сборах получил небольшую травму. Естественно, по этой причине не мог тренироваться в общей группе. На этой почве возникли разногласия с Грозным.
Они и привели к моему расставанию с Днепром. Через месяц подписал контракт с ЦСКА и отправился в Москву.
– Но и в стране – спонсоре терроризма пробыли недолго.
– Уехал из Москвы через шесть недель. Последние четыре сезона играл заграницей. Привык, что все условия контракта соблюдаются. Пришлось снова окунуться в нашу суровую действительность. Клуб не выполнил условия соглашения – не выплатил подъемные. В итоге отыграл за ЦСКА лишь в стартовом туре чемпионата страны.
– И пришлось снова возвращаться в Днепр.
– Несколько месяцев был безработным, а потом новый главный тренер Вадим Тищенко пригласил меня в команду. Провел с Днепром пару сборов, перед третьими подписал контракт. Чемпионат команда завершила четвертой. Могли завоевать бронзовые медали, но нам этого не дали сделать – в последнем матче с Карпатами во Львове Сергей Татулян просто не выпускал нас на чужую половину поля.
Такого откровенного произвола мне видеть не приходилось. Самое страшное, что мы знали, что нас ждет. Представляете состояние футболистов, которые отправляются на решающий матч, зная, что судья их команду будет убивать! В итоге игра закончилась нулевой ничьей и Карпаты финишировали на третьей ступеньке пьедестала.
Об уровне украинского судейства в те времена вообще можно слагать легенды. Сразу на ум приходит матч на Кубок Украины с киевским ЦСКА. Дома мы проиграли 0:1. В Киеве основное время закончилось с таким же счетом, но в нашу пользу. Судья еще немного помялся. А когда увидел, что дело принимает плохой для хозяев оборот, дал пенальти в наши ворота на 120-й (!) минуте матча.
– Уходили вы из Днепра со скандалом.
– У клуба была немалая задолженность перед игроками по премиальным за игры. Долгое время терпел, надеялся, что все уладится. Но когда Вадима Тищенко сменил Владимир Кобзарев, у нас с ним возник небольшой конфликт. Получил микротравму и попросил наставника некоторое время не привлекать меня к тренировкам.
Кобзарев с этим не согласился, начал меня учить. Я решил не выходить на зеленый газон до тех пор, пока со мной в клубе не рассчитаются. Однако Днепр задолженности так и не погасил. Пришлось судиться с клубом. Но об этой печальной истории даже и рассказывать не хочу.
– Прежде чем завершить карьеру, вы еще пару месяцев отбегали в азербайджанском Кяпаге
– Отыграл финальный турнир, в котором пять команд в два круга определяли сильнейшего. Платили в Кяпазе немного – 500 долларов в месяц плюс премиальные за игры. Но оставаться на следующий сезон отказался не из-за этого – клуб не смог предоставить никаких условий для быта. Так два месяца и прожил на базе. И вернулся в Днепр.
Последняя победа советского футбола
– Яркая страница вашей карьеры – победа на молодежном чемпионате Европы-1990. Лучшим для вас стал гостевой поединок с югославами?
– Действительно, тогда я, центральный защитник, забил два гола и мы победили 4:2. Но все же самой удачной своей игрой в том турнире считаю выездную встречу с Германией. В первом домашнем матче в Симферополе мы сыграли 1:1. И перед повторным поединком немцы были уверены в своей победе. Немецкие печатные издания уже начали рассуждать, с кем их сборная встретится в полуфинале. Да что там немцы, команду "похоронила" даже отечественная пресса. Однако нас такие прогнозы только мобилизовали.
В немецком Аугсбурге мы продемонстрировали отличный футбол. После первого тайма проигрывали 1:0. В пропущенном голе была и моя вина – прерывал передачу, вынес мяч, его на линии штрафной подхватил нападающий хозяев, обработал и нанес результативный удар. Однако мы не растерялись – в начале второго тайма Дмитрий Чугунов сравнял счет. А в дополнительное время на 115-й минуте мне удалось забить победный мяч. То есть, реабилитировался сполна. После игры с ребятами в раздевалке осознали, что в этом турнире нас уже никому не остановить.
– Швецию и Югославию не боялись?
– Со скандинавами мы сыграли в гостях 1:1, а в Симферополе уверенно победили 2:0. С югославами было сложнее. Команда у них была на ходу, за нее играли хорваты Роберт Ярни, Давор Шукер, Звонимир Бобан, Роберт Просинечки, Алан Бокшич, сербы Мирослав Джукич и Синиша Михайлович, черногорец Предраг Миятович. Но в первом матче в Сараево мне уже на 9-й минуте удался сумасшедший удар метров с 35. Попал в девятку! Пожалуй, самый яркий гол в моей карьере.
Шукер восстановил равновесие, но в конце первого тайма Андрей Чернышов снова вывел нас вперед. А на 49-й минуте второго тайма я снова подключился к атаке и успешно сыграл на добивании. В середине тайма Ярни сократил разрыв в счете, но в конце матча Игорь Добровольский с пенальти поставил победную точку. Ответный поединок в Симферополе стал лишь формальностью. Но мы и его провели на одном дыхании, и на голы Добровольского, Мостового и Канчелькиса гости ответили лишь мячом Бокшича.
– Почему молодежная сборная СССР играла в Симферополе?
– Сначала из-за климатических условий, ведь домашний матч с немцами мы проводили в середине марта. К тому же в Крыму на то время были очень приличные стадион и база. И прекрасная посещаемость матчей. Ну а когда мы прошли в четвертьфинале Германию, стадион в Симферополе наше футбольное руководство стало считать фартовым и было принято решение остальные домашние встречи играть в Крыму.
– Сразу после победы в первенстве Европы семеро игроков молодежной команды, в том числе и вы, были вызваны на сборы в национальную дружину. Но стать своим в сборной СССР вам не удалось. Что помешало?
– Не сложились отношения с тренером команды Анатолием Бышовцом. Как оказалось, слишком разными у нас были с Анатолием Федоровичем взгляды на жизнь. Он меня спрашивал, не бросил ли я курить. Врать не хотел, отвечал, что не бросил. Анатолия Федоровича такой ответ не сильно устраивал – он был за здоровый образ жизни. В итоге после турне сборной по Италии Бышовец меня в расположение своей команды больше не вызывал.
Личное дело:
Андрей Сидельников. Родился 27 сентября 1967 года в Ровеньках Луганской области (Украина). В 6 лет с семьей переехал в Днепропетровск.
Выступал за команды: Кривбасс Кривой Рог (1983), Днепр Днепропетровск (1984-85, 1987-91, 1998), Динамо Киев (1986), Ваттеншайд Германия (1992-94), Чоннам Дреганс Кваньян, Корея (1995-96), ЦСКА Москва (1997), Кяпаз Гянджи, Азербайджан (1999).
Достижения: Обладатель Кубка СССР (1989). Чемпион Азербайджана (1999).
Чемпион Европы (U-23) в составе сборной СССР (1990). За молодежную сборную СССР провел 8 матчей, забил 3 гола. За национальную сборную СССР провел 2 матча.
Забил 16 голов за дублирующий состав Днепра в чемпионате СССР-1984 и 18 голов в чемпионате СССР-1987, что принесло ему титул лучшего бомбардира турнира.
Ответственный редактор – Станислав Лысак